Утро, полдень и вечер - [13]

Шрифт
Интервал

Мужчины в старых широкополых шляпах выстроились вдоль освещенной солнцем стены и грызли земляные орехи. Кое-кто с угрюмым видом переходил от одной группы к другой, собирая и передавая слухи. Одни говорили, будто Рамона уже нет в тюрьме — прошлой ночью его тайно увезли куда-то. Другие, наоборот, утверждали, что власти решили только припугнуть Рамона, а потом отпустить. Мэр города, рассчитывавший быть переизбранным, не допустит, дескать, нарушения законности. Вчера вечером будто бы состоялось совещание влиятельных politicos[14], на котором было решено не оказывать больше поддержки сенатору Махони, так как он компрометирует город и республиканскую партию и так далее, и так далее.

К моменту, когда стрелки фарфоровых часиков, стоявших в витрине магазина «Точное время» (что расположен между зданием суда и угловым домом на Десятой улице), показали восемь тридцать, в толпе можно уже было насчитать человек сто. Нервное напряжение росло, люди шумно реагировали на самые незначительные события. Например, бурное веселье вызвали два школьника anglo, гонявшиеся друг за другом по площади (тот, который убегал, наконец остановился и, повернувшись к своему преследователю, ударил его по голове учебником географии). Громким смехом был встречен оборванец Хуанито Эррера: он вел мимо суда старого седого ослика и предлагал купить за пятьдесят центов вязанку дров, свисавшую в виде подковы по обоим бокам животного. Не найдя покупателей на дрова, он предложил самого ослика вместе с приправой из перца.

В восемь часов пятьдесят четыре минуты возгласами «viva!»[15] толпа встретила сторожа Хесуса Ландавасо, пришедшего отпереть дверь суда. Многие не любили Хесуса за его глупую усмешку и лакейские повадки. Он мечтал стать лидером испанской части республиканской партии, поэтому не вступал в шахтерские организации, объясняя это тем, что когда-нибудь принесет своему народу гораздо большую пользу, если не будет ввязываться в местные конфликты и завоюет авторитет в масштабах штата. Хесус воспринял приветственные возгласы как доказательство своей популярности и, обнажив в улыбке крупные белые зубы, помахал веником, прежде чем начать мести лестницу.

Кое-кто вышел из толпы и не спеша двинулся к зданию суда. В это время со стороны Девятой улицы появилась фигура мирового судьи Трумэна Эверслива. Послышались неодобрительные возгласы: Эверслива не любили за его выступления против организации помощи безработным. Судья считал, что система пособий разрушает нравственные устои американского народа. Но Транкилино де Вака потребовал соблюдать тишину, и люди молча расступились перед судьей.

Хесус Ландавасо почтительно распахнул двери. Эверслив на минуту задержался и что-то сказал сторожу, тот кивнул.

Люди снова задвигались, направляясь к входу. Но Хесус, отрицательно покачав головой, погрозил им пальцем и, войдя в здание, запер за собой дверь.

По Пласа де лос Анхелес пронесся ропот. Некоторые требовали, чтобы их впустили, другие советовали не торопиться, так как девять часов еще не пробило. Люди растерялись, не зная, что предпринять, охваченные каким-то непонятным возмущением. Никто пока не двигался с места, но обстановка накалялась.

В девять часов одна минута из-за угла Десятой улицы вышел сенатор Жак Махони с адвокатом Йостом. В толпе зашептались. Многие в своем воображении наделяли Джейка Махони сверхъестественными чертами, поэтому очень удивились при виде его болезненно-озабоченного, бледного лица, отражавшего обыкновенное человеческое страдание, так похожее на их собственное.

Сенатор и адвокат о чем-то беседовали и, казалось, настолько увлеклись, что не заметили, какое впечатление произвело их появление у суда. Однако все увидели, как Джейк, поднимаясь по лестнице, постарался прикрыть портфелем грудь.

В девять часов две минуты двери отпер начальник полиции Эллис Ларсен, рослый мужчина с пухлым, как у ребенка, лицом и сердито сжатыми губами. Видимо, он проник в здание черным ходом, с переулка. В руке у него была дубинка, а из расстегнутой кобуры торчала рукоять револьвера. Придерживая дубинкой открытую дверь и почтительно приставив свободную руку к козырьку, он пропустил истца и его адвоката внутрь.

На этот раз дверь осталась незапертой, но ее охранял Ларсен. Его хорошо было видно через стекло в верхней части двери. Он молча и неподвижно глядел на толпу. Все это очень обеспокоило собравшихся, словно они задумали что-то предосудительное. По существу, никто не запрещал им входить, кроме Хесуса Ландавасо, но он в расчет не принимался. И все же… и все же им не хотелось входить. Творилось нечто странное.

Где Рамон? Где Артуро? Уже пора бы начинать судебное заседание. Может быть, оно вовсе не состоится? Может быть, им просто устроили ловушку, а дело будет рассматриваться в другом месте? Но тогда зачем пришли сюда Джейк Махони и адвокат Йост?

А может… их уже нет там? Может, они вышли из здания черным ходом? Многие советовали посмотреть, что делается в переулке.

В девять часов три минуты все прояснилось. Из-за угла Девятой улицы, со стороны муниципальной тюрьмы, появилась небольшая группа. Ее возглавлял шериф Гилберт Маккелвей. Он шагал с решительным видом, не глядя по сторонам. За ним парами шли шестеро людей. В первой паре был Рамон. Он тоже шел спокойно и с достоинством, хотя его крепко держал за руку усталый, седеющий старший помощник шерифа Бэрнс Боллинг — двоюродный брат Бэтта. За ними, потупив глаза, следовал Артуро. Его держал помощник шерифа Клайд Фоунер, гордо вскинув голову и показывая всем своим видом, что ему приятно быть в центре внимания. Несколько поодаль ковыляла, стараясь не отстать, Лугардита Дестремадура. Голова ее, навсегда пригнутая ревматизмом, была закутана в черную шаль. Лугардиту поддерживал (именно поддерживал, а не держал) красивый русоволосый помощник шерифа Гарольд Паттерсон, по прозвищу Спусковой Крючок.


Еще от автора Ларс Лоренс
Старый шут закон

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Монастырские утехи

Василе ВойкулескуМОНАСТЫРСКИЕ УТЕХИ.


Стакан с костями дьявола

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Спасенный браконьер

Русские погранцы арестовали за браконьерство в дальневосточных водах американскую шхуну с тюленьими шкурами в трюме. Команда дрожит в страхе перед Сибирью и не находит пути к спасенью…


Любительский вечер

Неопытная провинциалочка жаждет работать в газете крупного города. Как же ей доказать свое право на звание журналистки?


Рассказ укротителя леопардов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Тереза Батиста, Сладкий Мед и Отвага

Латиноамериканская проза – ярчайший камень в ожерелье художественной литературы XX века. Имена Маркеса, Кортасара, Борхеса и других авторов возвышаются над материком прозы. Рядом с ними высится могучий пик – Жоржи Амаду. Имя этого бразильского писателя – своего рода символ литературы Латинской Америки. Магическая, завораживающая проза Амаду давно и хорошо знакома в нашей стране. Но роман «Тереза Батиста, Сладкий Мёд и Отвага» впервые печатается в полном объеме.