Утро красит нежным светом… Воспоминания о Москве 1920–1930-х годов - [53]

Но подтверждения не последовало – ни телефонного, ни письменного, а в том же 1938 году Мейерхольд был арестован как «враг народа». Тот Мейерхольд, избалованный признанием, который еще за несколько лет до этого кокетливо говорил ученикам: «Я часто просыпаюсь ночью в холодном поту с мыслью, что я стал банален, что у меня в жизни всё слишком благополучно, что я умру под толстым стёганым одеялом». А в 1940 году он, при не оглашенных до сих пор обстоятельствах, умер в заключении, вряд ли «под толстым стеганым одеялом».

Мы, тогдашние студенты, думали, что настоящие, большие трагедии – принадлежность лишь далекого прошлого, шекспировских времен. Судьба Мейерхольда – типичная трагедия XX века. Низвергнутый с вершин театрального Олимпа, этот признанный лидер режиссерского искусства умер в неизвестности, с позорным ярлыком «врага народа», презренного «зэка». Настоящие трагедии тихо совершались вокруг нас.

Административному закрытию при Сталине подвергся не только Театр Мейерхольда. В разные годы были закрыты МХАТ 2-й, Реалистический театр Охлопкова, таировский Камерный театр, Государственный еврейский театр, но из всех театральных руководителей репрессирован и вычеркнут из истории театра был один лишь Мейерхольд.

Неисповедимы пути русского театра. В его бессмертие я верю, никакие новые виды искусств и средства коммуникаций не зачеркнут потребности непосредственного общения зрителя с актером. Однако, если сравнивать, общая культура театра и актерское мастерство за последние полвека, на мой взгляд, несколько снизились. Всякого рода авангардизм, некогда запретный и потому привлекательный, уже исчерпал себя. Полупустая сцена с неясного назначения конструкциями никого уже не удивляет и не привлекает. Аплодисменты художнику раздаются лишь тогда, когда зритель видит на сцене реальный и живописный пейзаж или интерьер. Что касается режиссуры и приемов актерской игры, то живая жизнь оказалась гораздо богаче и интересней всяких формальных выдумок.

Хорошие и плохие актеры были и будут всегда. Нынешние актеры, независимо от дарования, часто просто отбывают номер, проглатывают текст и откровенно халтурят. Насколько режиссеры старательны в постановочных выдумках, настолько же они стали равнодушны к исполнению, особенно старых спектаклей. Иные постановки откровенно скучны, ловишь себя на том, что думаешь о постороннем и поглядываешь на часы: когда же кончится? Раньше такого, во всяком случае во МХАТе, не бывало: напротив, хотелось, чтобы спектакль длился подольше. Как жаль, что свистеть и шикать в театре давно уже считается хулиганством. Ради поднятия театра следовало бы узаконить и возродить эту отмершую реакцию зрителя. Сегодня любой спектакль, даже самый слабый, заканчивается вежливыми аплодисментами. И актеры, и режиссеры тем самым считают, что всё обстоит благополучно. Театральное представление должно быть для зрителя и актера праздником. Как редко это сейчас бывает!

Характерно, что актерские работы в кино, как правило, гораздо интереснее, чем на сцене, хотя играют часто те же артисты. Причина в том, что по своей специфике киносъемка заставляет режиссера быть требовательнее и придирчивее, чем театральная постановка. В кино что снято, то и остается, в театре уповают на то, что многое можно исправить и доделать. На деле же после премьеры спектакль забывается и разбалтывается. Тем самым кино стало серьезным конкурентом театра.

В заключение несколько слов о том, как выглядели театры, чем их обслуживающий персонал отличался от нынешнего, то есть о внешней, формальной стороне.

Разницы, разумеется, особой нет. Большой театр со временем расстался со своими твердыми знаками в золоченых надписях «Партер», «Бельэтаж» и т. п., но сохранил свою извечную пышность. Первым новым театральным зданием стал театр Красной Армии[37], открывшийся в 1940 году. Его фойе, буфеты и холлы казались пустынными из-за непривычной огромности. Необычными были также стены и потолки, расписанные фресками в модном тогда патетически-монументальном стиле.

В старых театрах особый колорит создавали капельдинеры и гардеробщики – как правило, седенькие, аккуратные старички, очень вежливые и услужливые, но откровенно ожидавшие чаевых. Говорили, что некоторые из них работали, не меняя своего места, еще с прошлого века. То-то они повидали разной публики и актеров! Персонал был главным образом мужской, но уже до войны мужчин стали активно вытеснять женщины. Изменилось и название должности: не капельдинер, а билетер. Ушли в прошлое и такие названия, как контрамарка и галерка. Контрамарку переименовали в пропуск, галерку (официально «галерея») – в балкон такого-то (верхнего) яруса. Когда-то галерку именовали «раёк», но этого названия я уже не застал.

Театральные буфеты в прошлом посещались не столь активно, как ныне. Сейчас иной раз кажется, что люди перед посещением театра дня два голодали. Раньше к буфетам относились спокойней, в антракты туда не бежали, а шли, и толкотни там не было. Нынешний мещанин считает посещение театрального буфета непременным, сугубо престижным. Ради этого можно даже опоздать к действию.