Утренний бриз - [21]

Шрифт
Интервал

Он, чуть выставив вперед левое плечо, пробил себе дорогу в густом потоке людей, вышел к ресторану Кокина и достал пачку папирос. Ему очень хотелось курить. Первую спичку, едва она успела вспыхнуть, загасил порыв ветра, ворвавшийся с противоположной стороны улицы из-за ярко освещенного дома губернатора, где теперь помещался областной комитет партии. Прикурив от второй спички, Алексей Яковлевич жадно затянулся и сразу почувствовал, как отступает усталость. Он подошел к краю тротуара, ожидая, когда можно будет перейти улицу, но поток экипажей, автомобилей, красных дребезжащих трамвайчиков не прекращался.

По краю мостовой, чуть не задев Алексея Яковлевича, прошел американский патруль. Долговязые, на голову выше всех, парни в коротких шинелях шли вразвалку, насвистывая что-то веселое, задорное. За ними, отстав шагов на десять, молча, насторожен-! но поглядывая по сторонам и крепко держась за ремни закинутых за плечи винтовок, проследовал патруль партизан. Пятеро бойцов, одетых в одинаковые папахи и полушубки, шли, тесно прижавшись друг к другу плечами. «Специально приоделись», — безошибочно определил Алексей Яковлевич, и у него стало тепло на сердце. Ему захотелось остановить бойцов, пожать им руки, поблагодарить. Сказать что-то хорошее. Он от волнения стал чаще затягиваться. Как хорошо понимал Касьянов этих незнакомых ему лично людей. Они взяли у товарищей лучшие папахи и полушубки, чтобы выглядеть рядом с иностранцами не хуже, поддержать авторитет своей народной армии. Но он видел, что партизаны чувствовали себя не совсем уверенно, спокойно, и снова его потянуло к ним, чтобы сказать: «Смелее, товарищи, смелее. Это же ваш город, и вы здесь хозяева».

Партизанский патруль приближался к Касьянову.

Алексей Яковлевич заметил, что ближний к нему боец всматривается в его лицо. «Наверное, за буржуя принял», — подумал Касьянов, вспомнив о меховом воротнике своего пальто и каракулевой, пирожком, шапке.

Патруль вошел в полосу света, падавшего из окна ресторана, и Касьянов встретился взглядом с партизаном. Это был молодой парень с волевым лицом рабочего. В крепко сжатых губах, в нахмуренных бровях читалось напряженное упорство. Молодой партизан о чем-то думал и искал ответа, но не мог найти его и время от времени с недоумением оглядывался вокруг. Касьянов понимал его удивление. Белогвардейцы бежали из Владивостока. Выходит, что партизаны одержали победу и стали хозяевами города, всего края, но почему же здесь иностранные войска, почему расхаживают патрули интервентов, почему в залитых светом ресторанах кутят какие-то подозрительные люди и их нельзя взять за шиворот, встряхнуть, узнать, кто же они такие?

«Знаю, что у тебя на душе, браток, — молча обращался Касьянов к партизану, который миновал его. — Потерпи малость. Все сложно, очень сложно, и нам надо быть очень осторожными и терпеливыми, выдержанными, чтобы окончательно стать победителями».

Касьянов, бросив через дорогу взгляд на ярко освещенные окна здания, где находился обком, подумал, что ему уже пора быть там. Надо просмотреть последние донесения, сообщения. В обкоме ждали известия о занятии Хабаровска экспедиционным отрядом Временного правительства Приморской областной земской управы и партизанскими отрядами Хабаровского района. Еще три дня назад, 13 февраля, из Хабаровска бежал Калмыков со своим отрядом. Он захватил 36 пудов золота и ушел на китайскую территорию, предварительно расстреляв сорок человек из своего отряда и семь человек из «Вагона смерти». Сейчас в Хабаровске власть по существу принадлежит штабу находящихся там японских войск.

«Сложная обстановка», — думал Касьянов. Он перешел улицу, но не свернул в подъезд обкома, где у непрерывно открывающихся дверей стояло двое часовых-партизан.

Касьянов решил еще немного побыть на свежем воздухе. После расширенного заседания Центрального бюро профсоюзов у него побаливала голова, и он сразу же после заседания ушел, чтобы побыть одному, отдохнуть и подумать. Заседание прошло хорошо, хотя и затянулось. Все шестьдесят пять представителей от тридцати семи профсоюзов единогласно решили, «считая пока невозможным немедленное восстановление власти Советов, поддержать власть Приморской земской управы при условии проведения ею политики ликвидации интервенции на Дальнем Востоке и осуществления задач объединения с Советской Россией». Касьянов точно, слово в слово, помнил текст постановления. Он сам редактировал его. Алексей Яковлевич вздохнул. Он уже со счета сбился, сколько подобных решений ему пришлось и составлять, и за них агитировать, и голосовать.

Касьянову вспомнились события последних недель.

Накануне занятия Владивостока партизанами обком партии обратился с воззванием к чехословацким солдатам не поддаваться на возможную провокацию японского командования, пытающегося поддержать остатки колчаковщины, и соблюдать нейтралитет во время переворота.

Вооруженные столкновения были предотвращены, и Владивосток, как и Никольск-Уссурийск, был занят без кровопролития. В Благовещенске и Зее земство передало власть временным исполкомам Совета рабочих, крестьянских, солдатских и казачьих депутатов.


Еще от автора Анатолий Алексеевич Вахов
Фонтаны на горизонте

"Фонтаны на горизонте" (1958) – заключительная книга трилогии "Китобои". Первая называется «Обманутые надежды»  (1955), вторая – "Шторм не утихает" (1957). Первые два романа также изданы вместе под названием "Трагедия капитана Лигова". "Китобои" - это художественная история отечественного китобойного промысла, история, наполненная драматической борьбой патриотов нашей Родины против иностранных компаний, против браконьеров, шпионов и диверсантов. В основу трилогии положены действительные события. Автор использовал в качестве материала для своего произведения архивы основоположников русского китобойного промысла на Дальнем Востоке капитанов О.


Трагедия капитана Лигова

Анатолий Алексеевич Вахов — известный дальневосточный писатель, автор книг «Ураган идет с юга», «Вихрь на рассвете», «Пленники моря», многих повестей и рассказов. Дилогия «Трагедия капитана Лигова» повествует о некоторых драматических страницах начала русского китобойного промысла на Дальнем Востоке.


Пламя над тундрой

Трилогия А. А. Вахова (1918–1965) «Ураган идет с юга», первую часть которой составляет данная книга, рассказывает об установления Советской власти на Северо-Востоке страны. В центре повествования — коммунисты, члены Первого Ревкома Чукотки.


Пурга в ночи

Роман «Пурга в ночи» — вторая книга трилогии А. Вахова о Первом Ревкоме Чукотки. В центре романа образы героев-коммунистов — председателя Ревкома М. С. Мандрикова, комиссара А. М. Берзина и других членов Ревкома. Многие из них гибнут от рук местных коммерсантов и белогвардейских офицеров, но начатое ревкомовцами принесло свободу северному краю.


Рекомендуем почитать
Осеннее равноденствие. Час судьбы

Новый роман талантливого прозаика Витаутаса Бубниса «Осеннее равноденствие» — о современной женщине. «Час судьбы» — многоплановое произведение. В событиях, связанных с крестьянской семьей Йотаутов, — отражение сложной жизни Литвы в период становления Советской власти. «Если у дерева подрубить корни, оно засохнет» — так говорит о необходимости возвращения в отчий дом главный герой романа — художник Саулюс Йотаута. Потому что отчий дом для него — это и родной очаг, и новая Литва.


Войди в каждый дом

Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.


Звездный цвет: Повести, рассказы и публицистика

В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.


Тайна Сорни-най

В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.


Один из рассказов про Кожахметова

«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».


Российские фантасмагории

Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.


Закон полярных путешествий: Рассказы о Чукотке

И в этой книге А. Мифтахутдинов остается верен своей теме: Чукотка и ее люди. Мир его героев освещен романтикой труда, героикой повседневных будней, стремлением на деле воплотить в жизнь «полярный кодекс чести» с его высокой нравственностью и чистотой.