Утешение в дороге - [28]

– Райан, – прокричал он.

– Звучит по-ирландски.

– На самом деле нет. Моя мама живет в Бейзингстоке.

– А моя – в Ирландии.

Может быть, он не расслышал, потому что произнес:

– Битком, да?

– Ага. Под самые стропила. – Я выразительно посмотрела на странные трубы под потолком. – Только их здесь нет.

– Что?

– Стропил нет.

Он посмотрел на меня так, словно я больная на всю голову.

– Меня зовут Солас, – сказала я.

– Алиса?

– Не-а. СОЛАС. Как УТЕШЕНИЕ.

– Хочешь «Утешение юга»?

– Да. Все равно. – Он купил мне коктейль, и я опять выпила залпом. – Тебе не нужен мобильный телефон? – крикнула я.

– Что?

– Мобильник. Не нужен?

– Ты в своем уме? У меня уже есть. Эй. Потанцуем еще?

– Конечно.

Нам пришлось обойти девушку, которая валялась на полу. Мы протиснулись в самую гущу танцпола, и я опять делала нырки, и какие-то темные фигуры подплывали и уплывали, как в бассейне. Мы с Райаном давали жару: руки порхали, тела вращались, и это было похоже на звон колоколов и полет конфетти. Не из этого ли сделаны сладкие мечты? Я чувствовала себя живой, скачущей по волнам, взлетающей к самым трубам, парящей над шахматной доской пола. Ночь казалась бесконечной, и я была на вершине блаженства, Солас в десятой степени.

19. Одноглазая страшилка

Ритм, жара. Руки-ноги, волосы. Люди двигались как заведенные.

– Еще разок вот так же, – произнес кто-то рядом со мной.

Хриплый голос. Рука на моем плече. Она спустилась по спине, и, когда я открыла глаза, передо мной оказался вовсе не Райан, а какой-то другой парень, и до меня не сразу дошло, что я с ним танцую. Мне стало интересно, где я вообще нахожусь: казалось, я целую вечность на танцполе, но не могу вспомнить, что случилось с Райаном. Мой новый партнер буравил меня взглядом, только один глаз у него был закрыт повязкой, как у пирата. В порах на носу собрались капельки пота, а рука держала меня за задницу, как свою собственность. Я отскочила назад.

– Мне пора, – сказала я, сбегая в туалет.

Я набирала скорость, чувствуя себя лошадью, готовящейся к прыжку. Я добралась до перил и поскакала вниз, цок-цок-цок, и чуть было не вломилась в «банановую» дверь, но вовремя опомнилась. Я закрылась в кабинке и положила голову на руки, потом руки на голову, потом голову на колени, и мне стало плохо. Мир перевернулся. В ушах шумело, а самолет у меня в животе пикировал носом вниз. Меня вырвало в унитаз.

И стало легче.

Грейс всегда выблевывает еду и говорит, что после этого чувствует себя великолепно. Я никогда ей не верила, но теперь поверила. Я снова могла дышать.

Я вышла из кабинки и умылась прохладной водой. Щеки остыли. У зеркала крутились девчонки – подкрашивали ресницы, болтали, – и я спросила, который час. Оказалось, два ночи. Невероятно. Куда подевалось время? Засосало в черную дыру?

Я поплелась наверх, не зная, что делать дальше. Мне не хотелось уходить одной в темноту ночи.

– Хочешь потанцевать, или как?

Я обернулась и увидела того парня. Я посмотрела, нет ли поблизости Райана, но его след простыл. Я вспомнила про Ким из сэндвич-бара, которая так и не появилась в клубе. Мечты о нашей совместной поездке рухнули. Толпа редела. Я оглядела парня, что клеился ко мне: высокий, в красной футболке с надписью СДЕЛАНО В АНГЛИИ, с заросшим щетиной подбородком и черными блестящими волосами, зачесанными назад. Похабный, как сказала бы Грейс. А его пиратская повязка вселяла в меня дикий страх.

– Сначала нужно выпить.

– Ладно. Пойдем, выпьем.

Он купил мне «Бакарди Бризер», даже не спрашивая. Я выпила залпом, и мы вернулись на танцпол, только теперь я отпрыгивала назад, когда он опасно приближался.

– Поздно уже, – прорычал он.

– Да.

– Очень.

– Да.

– Хочешь пойти ко мне или нет?

– А? – Я притворилась, что не слышу, хотя его рот чуть ли не приклеился к моему уху.

– Ко мне. Это недалеко.

– Насколько недалеко?

– Западный Оксфорд, Дин Корт.

– Западный Оксфорд?

– Да.

– Это рядом с А40?

– Вроде того. А40 в миле[15] или двух вниз по дороге. А что?

– Просто любопытно.

– Так ты хочешь пойти или нет, мисс Любопытство?

– Ты на колесах? – спросила я.

– Не-а. Возьмем такси.

Ну а вы бы на моем месте как поступили? Я была почти труп. Мои ступни снова застряли в капканах. В истерзанном рвотой желудке голодные спазмы. Какой у меня был выбор? Ночевать на скамейке и ждать, пока меня загребут в участок? Или отправиться на запад на такси?

– Хорошо, – сказала я.

Перед глазами возникло лицо Грейс. «Мужчины. Используй их и бросай», – напевала она.

– Как, говоришь, тебя зовут? – спросил парень.

– Солас.

– Меня – Тони.

– Привет, Тони.

Он схватил меня за руку и вытолкал за дверь. Он так торопился, что я чуть не забыла про «ящерку». Но я все-таки не такая рохля, как Джейн Эйр. Это она оставила свой багаж в карете, когда сбежала. Вот олух-то. Я между тем вовремя спохватилась. Билет камеры хранения лежал там, куда я его спрятала. В лифчике.

20. У Тони

Стояла ночь, теплая и тихая. Тони уверенно шел вперед по бесконечной улице, поддерживая меня за локоть; в какой-то момент я споткнулась и застонала – бедные мои ноженьки! – но тут появилось такси, и мы поехали. Кажется, мой мозг отключился. Я не помню, чтобы он или я что-то говорили в дороге. Помню только, что мои ступни и голова были всмятку, и мне хотелось, чтобы мы остались в этом такси навсегда, чтобы ехали на запад, а утро встретило нас в пути и Оксфорд остался позади, а Ирландия приближалась с каждой милей. Мне нравились фонарные столбы, проносящиеся мимо, запах кожаных сидений и тишина.