Уроки минувшего - [6]

Но эта история положила конец колебания отчима: он и мать съездили в Котельниково, подыскали подходящий дом, вернувшись, договорились о продаже совхозу крыловского дома. И мы засобирались переселяться.

Жаль было расставаться с хутором, с его садами и речкой, школой и друзьями. Я буду долго вспоминать, как мы броди­ли по цветущим степям, тайком забирались в чужие сады и огороды, бесконечные купания в Салу, рыбалки, путешествия на лодке, как мы глазели на вечеринки взрослых парней и де­вушек и потом стремились подражать им. Если и было в моем нелегком детстве счастливое время, то это в первую очередь — крыловское житье. В голову порой приходит толс­товское: счастливая, счастливая, неповторимая пора детства! Как не любить, не лелеять воспоминания о нем? Не графское детство, чего говорить... Но все же. Ведь приехал сюда затю­канный горем и нищетой мальчишка, тихий и застенчивый, а уезжал бойкий и общительный паренек, много чему научив­шийся. Порой мне думается: вот ведь как хитро заворачива­ется жизнь! А не случись этого злосчастного романа моего ба­тюшки со всеми его драматическими последствиями и пере­живаниями и не попади я в руки строгих и умных крылов­ских учителей, смог бы я выбраться из полутуманного спосо­ба учебы, который сложился для меня в Котельнической на­чальной школе в первые три года? Или меня убедили бы в моей неспособности, и я бросил бы школу где-нибудь после седьмого класса от отвращения? Гадать бессмысленно. В любом случае я трепетно благодарен учителям Павлу Тро­фимовичу Алпатову и Андрею Ивановичу Стекольникову, после краткой выучки у которых я уж никогда плохо учить­ся не смог.

Котельниково. Городом в степи назвал Котельниково боль­шой русский писатель из казаков Александр Попов (Серафи­мович). В начале века ему довелось жить в Котельниково и наблюдать его бурное развитие. На этом материале им был написан один из самых интересных его романов — «Город в степи». Сам Серафимович писал о том, что ему много дала жизнь на станции Котельниково вновь строящейся дороги Царицын — Тихорецкая, где необыкновенно быстро разрас­тался в степи поселок, и он взял его за ядро романа.

После революции Котельниково становится центром круп­ного сельскохозяйственного района. На его территории распо­лагались девятнадцать колхозов, две машино-тракторные стан­ции, овцеводческий совхоз. Со строительством Цимлянской ГЭС его территория значительно расширилась, границы омы­ваются водами Цимлянского водохранилища. Однако тон в общественной жизни здесь всегда задавали железнодорожни­ки: веерное паровозное депо, крупнейшее на юге России, ва­гоноремонтные мастерские, службы движения, пути и связи. До перехода с паровозной на тепловозную тягу здесь распо­лагался центр отделения дороги со всеми службами и органи­зациями.

История Котельниково отмечена некоторыми заметными событиями. Во время революции 1905 года здесь проходила крупная политическая стачка. В 1918 году Котельникове кий гарнизон и рабочие с июня по октябрь держали оборону про­тив войск генерала Краснова, обеспечивая отправку хлебных эшелонов для Москвы и Петрограда. В 1942 году в ходе Котельниковской операции советские войска сорвали попытки германской танковой армии генерала Гота деблокировать ок­руженную в Сталинграде армию Паулюса. Мы гордились исто­рией города, любили его, скучали, если надолго покидали его.

Во времена нашего детства в городе было еще много участников революционной стачки 1905 года, обороны Ко­тельниково в 1918 году. На митингах и собраниях нередко выступали бойцы Первой конной армии, красные партизаны. По праздникам устраивались грандиозные красочные демон­страции, цвел кумач, звенела медь духовых оркестров, звучали революционные песни. Нам, школьникам, дарили подарки. Домой возвращались чуть живые, но довольные. В городе на улице Ленина жил «комбриг два» Иван Колесников, здесь он и умер в 1929 году, весь город провожал его в последний путь. Наезжал и комдив Фома Текучев. Однажды он приехал к нашей соседке тете Кате, точнее к ее дочери Тае, которая считалась его гражданской женой, а машину поставил в нашем дворе. Я получил возможность созерцать это чудо тех­ники и комфорта, сидя на крыльце нашего дома. Подходить близко отец запретил категорически. Помню, как однажды отец сказал: «Фома-то наш в Китае командует, еще орденом наградили, на съезде участвовал, далеко казак пошел».

О последних днях Текучева мне рассказал Г.Г.Родин, сын начальника Котельниковского гарнизона и командира Котельниковской дивизии, погибшего в восемнадцатом году. Оказа­лось, что Текучев, почувствовав, что может быть «заметен», хотя бы потому, что командовал бригадой и дивизией во Вто­рой конной армии Миронова, решил «лечь на дно». Поступил поваром в какую-то столовку и проработал там до пенсии. Когда Родин разыскал его в 1957 году в Москве на Маросей­ке, он был смертельно болен и постоянно пьян. От какой бы то ни было помощи отказался, а вскоре умер. Так закончи­лась жизнь одного из видных командиров революционной ка­валерии.

Неудивительно, что в той обстановке мы росли очень политизированными детьми, жадно впитывая все, что видели и слышали в происходящем вокруг нас.