Уриель Акоста - [10]

Рувим

Со всех сторон

Мы стеснены, все избегать нас стали,

Ни словом не обмолвятся теперь,

Боятся руку протянуть; бесспорно,

Нам глупо было б ожидать добра

Для наших сделок и для дел торговых.

Мы, обсудив, решились на отъезд.

Уриель (про себя)

О, Агасфер!

Эсфирь

Охотно я уеду.

Готова плыть за тридевять земель.

Что толку в том! Ведь там, где есть евреи,

Ты, Уриель, приюта не найдешь.

Да, верю я, что мне на смертном ложе, —

Когда все те, кто зреньем обладал,

Закроют веки — смерть мой взор отверзнет,

И снова светом полыхнет в зрачках,

И я опять своих детей увижу.

Но в час последний буду, Уриель,

Тебя искать напрасно я… напрасно!

Однако, дочь Манассе не идет…

Иоэль

Там двери скрипнули…

Рувим

Чу… шорох платья.

ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ

Те же и Юдифь.

Юдифь

Вы говорить желаете со мной?..

И женщина почтенная, слепая?

(В раздумьи.)

Акоста! Кто она?.. О, наша мать!

(Целует руку Эсфири.)

Эсфирь

Дай мне тебя поцеловать, мой ангел!

Юдифь

Давно просить у вас благословенья

Хотела я и в вас найти черты

Умнейшего в общине человека

И наилучшего из сыновей.

Эсфирь

Хвали его — люблю тебя за это!

Юдифь

Настанет день — все будут чтить его!

Мы с ним теперь!..

Эсфирь

Как это сладко слышать:

Скользит как тень во тьме моих зрачков

Твой чудный образ, он, как луч, мерцает,

Вот он погас, и снова темнота…

Все ж не смогу,  к своей готовясь смерти,

Тебе, Юдифь, я сына завещать!

Юдифь

Его жене?

Эсфирь

Его жене? Едва ли!

Не огорчай родителей, дитя!

Нет, не беги за ним. Ведь у Манассе

Ты — дочь единственная. Чти отца!

Юдифь

Как? Уриель! Меня не хочешь?

(Дрожа от отчаяния, долго и пристально смотрит на него.)

Боже,

Прости меня! Я верила всегда,

Что на земле любовь дарует счастье.

(Склоняется к ногам Эсфири.)

Уриель

(борется с собой, озирает всю группу: мать, свою возлюбленную, братьев, печально стоящих за креслом матери; говорит про себя)

Де-Сильва правду говорил! Крепки

В народе нашем родственные узы!

(С отчаяньем.)

Что ж вы молчите? Не терзайте!

Юдифь

Нас

Не любит он!

Уриель

Стрела пронзила сердце…

О, я хотел бы, словно зверь кричать…

Так не смотрите ж на меня с мольбою!

В сравненьи с жаром глаз моих сухих

Все ваши слезы, что теперь струите

В своей печали и тоске, — ничто!

Молчите вы? Взираете? И ждете,

Чтоб подвиг я ужасный совершил?

Чтоб ради сердца духом поступился

И отдал убежденья за любовь?

Зачем ты встала на дыбы, о гордость?

Ты здесь — чудовище! Не скрежещи!

Стань червем! В прах склонись! Все ниже… ниже…

Кто защитит от глаз немых любви?

От глаз немых, где мне искать спасенья?

Слепая мать, сомкни скорей глаза…

Закрой же их! Закрой же их скорее!

Я сделаю! Я сделаю… пойду…

(Убегает.)

Юдифь

Он ради матери идет.

Эсфирь

О, нет!

Лишь для тебя.

Иоэль

Благослови, всевышний

Мгновенье это: отречется он.

Эсфирь

Пусти дитя! Я Уриеля, сына,

Должна поцеловать! Пусти к нему!

Где ты, — мой сын? В ком смелости достанет

Своим врагом его теперь назвать?.

Чей светлый ум прекраснее? Идем!

На шумных улицах кричать мы будем:

Вот лучший сын — он любит мать свою!

(Быстро уходит, уводимая Иоэлем и Рувимом.)

Юдифь (одна у окна)

Он во дворе… плащом едва накрытый…

Без шляпы… Устремляется туда…

Бежит… Там улица… О, боже… Медлит…

Направо иль налево?.. Он стоит…

Вот он — пошел… дорогой к синагоге!

(Отходит от окна.)

Так неожиданно? Из-за меня?

Из-за меня? Не слишком ли поспешно?

Что если он раскается потом?

Так неужели с первых дней созданья

Жена — одно проклятье для мужчин

И их всегда в ничтожество ввергает?

Как умирающий он побледнел…

Рука, холодная как лед, дрожала…

(Стремительно бросается к окну.)

Остановись, Акоста! Не ходи!

Не делай этого! О, слишком поздно!

О, рок, за этот грех не покарай!

(Падает в кресло.)

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

В храме.

Низкое помещение, направо и налево открытые двери. На стенах скрижали завета, написанные по-еврейски.

В глубине — большой занавес, отделяющий помещение от внутренней части синагоги, которая становится видной впоследствии.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Сантос. Входит де-Сильва. Затем прислужник.

Де-Сильва

Вы никого к нему не допускали?

Сантос

Он был один, — как требует закон.

Когда стучал он в двери синагоги,

То длань господню он тогда познал.

Де-Сильва

Длань бога не бросается камнями.

Сантос

В народном гневе ныне он познал

Все то, что был постичь не в состояньи.

Он пал пред синагогой во дворе,

Осмеянный, в разорванных одеждах.

В своем уединеньи, где ничто

Помехою не служит созерцанью,

Он искупленья и прощенья ждет.

Де-Сильва

Дай бог, чтоб он теперь обрел бы их!

Он извещен, что мать его больна?

Сантос

С ним говорить хотели оба брата,

Но эта весть встревожила б его

И следствием небесного проклятья

Могла б казаться грешнику болезнь.

Де-Сильва (про себя)

Высокое святое попеченье!

Сантос

Просила также о свиданьи с ним

Манассе дочь, пророчица Ваала,

Мои проклятья смевшая презреть.

Де-Сильва

Отказано ей так же, как другим?

Банкротство Вандерстратена второе

Весь Амстердам так страшно потрясло.

Все обсудив и взвесив, Иохаи,

Акционер одной из крупных фирм,

 Устроил хитроумную ловушку,

А — шурин мой в тени своих садов,

В своем кругу привычном, беззаботно

Живя в мечтаньях, твердо уповал

На точность неизменную доходов;

Но между тем, отвергнутый жених,

В делах знаток, искусник молодой

Сплел сеть такую, — как плетут частенько

В Венеции иль Лондоне, — когда