Упрямец. Сын двух отцов. Соперники. Окуз Годек - [12]

— Ты послушай нас, дочь учителя! — доказывал Реджеп. — Если ты выпросишь у моего отца разрешение на доски и инструменты, мы наделаем хороших табуреток. Я берусь, я сумею сделать, если позволят. Для школы изготовим несколько штук, а самую первую подарим Чарыяру.

— Правда? — обрадовавшись, спросила Дурсун.

— Конечно.

Дурсун помолчала, потом, смеясь, потребовала от Реджепа:

— Если правда, скажи: «Порази меня, матушка-соль!»

Реджеп и Ораты захохотали. Потом Реджеп, продолжая улыбаться, решительно отчеканил:

— Честное пионерское слово!

— Хорошо! — сказала дочь учителя. — Идемте.

Они отыскали в шумной толпе вожатого отряда, все ему рассказали, а потом вчетвером отправились к Дурды-ага. С ним поручили говорить вожатому.

— Дурды-ага! — вежливо обратился он к старшему мастеру.

— Что, мой ягненок?

— Реджеп с помощью ребят берется делать табуретки, если вы позволите. Он не испортит материала, сделает.

— Чего задумали! — удивился Дурды-ага. — Боюсь, ничего не выйдет у Реджепа. Не надеюсь на него.

— Выйдет, выйдет! Он сделает! — дружно поддержали товарищи, а сам Реджеп молчал, словно его здесь и не было.

Дурды-ага все еще колебался, но ребята настаивали на своем. Тогда он предложил посоветоваться с председателем колхоза, но ребята против этого возражали. Именно Чарыяру не следовало говорить об этом: пусть он узнает, когда все будет готово. Так интересней.

— Ладно! — согласился, наконец, Дурды-ага. — Так и быть, делайте табуретки, только зря у меня доски не портить. Посмотрим, что выйдет.

9

Пора было опробовать первый щит. Мастер и его помощники волновались, ожидая председателя колхоза. Дети суетились не меньше взрослых.

— Шайтан-ага! Пусть прибудет твоя сила! Здравствуй! — издали приветствовал мастера Чарыяр. — Здорово, ребята! Пусть увеличатся у вас силы!

— Пусть будет долгой твоя жизнь! — громко ответили ребята.

С Чарыяром, как всегда, пришел учитель. Все собрались около стоявшего на верстаке готового щита. Пионеры плотным кольцом окружили председателя — и их доля труда была в этом деле! Чарыяр взялся за деревянную ручку, прикрепленную к верхней поперечной дощечке, и легко стал передвигать щит между стойками вверх и вниз. Учитель тоже попробовал. Потом Чарыяр, еще раз осмотрев щит со всех сторон, поднял его над головой.

— Ничего не скажешь — видно, что делал мастер! — удовлетворенно заключил он и передал щит стоявшему рядом старику. — Ловко Дурды-ага смастерил, а, ребята, как вы думаете? — спросил председатель. — С такими удобными щитами сумеете поливать или нет?

— Сумеем! А чего не суметь? Откроем и закроем! — подхватили пионеры.

— Давайте-ка я посмотрю, — вдруг смело обратился к председателю Реджеп.

— Ну-ну, посмотрим, как ты оценишь, Кетчал.

Председатель передал мальчику тяжелую заслонку; тот медленно повертел ее в руках, так же как Чарыяр, подвигал деревянный щит между стойками, оглянулся на отца и на всех присутствующих, потом сказал, причмокнув языком:

— Немножко не так.

— Как это «не так»? — удивился председатель.

— А вот видите, председатель, — уверенно начал Реджеп, — поглядите на эти боковые пазы. Сейчас дерево сухое — щиток вплотную идет по пазам, а если намокнет…

— По закону физики… — добавил сбоку Ораты.

Но Реджеп отстранил его рукой и продолжал:

— Доски разбухнут — тогда щиток не сдвинешь с места. Понятно?

Дурды-ага, присевший было на верстак, поднялся и хотел взять заслонку из рук сына.

— Постой, постой, Шайтан-ага! — опередил его председатель. — Пожалуй, прав мальчишка?

— Дельное замечание, — вполголоса подтвердил учитель.

— Ах ты, Кетчал, Кетчал! — председатель взял Реджепа за чуб. — Ты, я вижу, не только в чуреке толк понимаешь, а еще кое в чем?.. Ребята, теперь нельзя его Реджепом-упрямцем называть, придется перекрестить в Реджепа-умника. Понятно?

Ребята засмеялись. Дурды-ага, положив на землю щит, легонько постучал по нему молоточком и словно про себя сказал:

— Конечно, и без них я это учитывал. Можно и пошире. Можно углубить пазы — оно не повредит, тем более, что ощий стандбарт для всех узлов оборудуем… Да, вот еще новость, — вспомнил он, обращаясь к Чарыяру. — Эти умники что замышляют, не слышал? Мебель для школы собираются сделать. Да кто им поверит, что лес не загубят?

Помолчали немного. Чарыяр обдумывал сказанное мастером, потом ответил ему вполне серьезно:

— Беды большой не будет, если полдюжины досок испортят. Я бы не пожалел; а как ты думаешь? Глядишь, свои плотники, столяры объявятся!

— Да я им дал на пробу три доски. Не знаю, что у них получится, — процедил сквозь зубы мастер.

И тут разговор принял совсем неожиданный поворот. После слов Дурды-ага вожатый отряда, подойдя вплотную к председателю, отрапортовал:

— Первый табурет готов, товарищ председатель. Сейчас его принесут, можете посмотреть.

— Сделали в подарок вам.

— Вон Ораты несет, смотрите!

Оказывается, Ораты и еще один мальчик несколько минут назад незаметно отошли и побежали к сараю, где был спрятан табурет. Кетчал, как главный мастер, принял свое изделие от товарищей и понес его к Чарыяру.

— Вот, сделали! — сказал он застенчиво. — Вам дарим!

— Покажи-ка, покажи!.. Совсем настоящий табурет смастерили! И отделка чистая, и все по форме. Не мешало бы еще покрасить его. Неужели сам ты, Реджеп, так ловко все пригнал и выстругал?