Упреждающий удар - [7]

Боярин отвернулся от воды, начал смотреть на дорогу, проложенную по правой стороне оврага. Краем глаза поглядывал на вятчан, горделиво и оживленно беседовавших друг с другом, изредка бросая на нежданного гостя любопытные взгляды.

...По дороге лихо спускались одноконные ездовые сани.

Вот мышастой масти жеребец, обежав вокруг боярина, остановился.

- Тыр-р-рр!.. - Федот-извозчик оскалил зубы, подмигнул боярину.

"Али показалось?! До чего ехидный этот рыжий! Хотят, как бабу, на саночках прокатить! - со злостью думал Андрей Воронцов. - Если тот, сивобородый, не сядет со мной, не поеду - лучше пехом..." Но вятский сотенный подошел, сел и чистым сухим голосом пригласил:

- Садись...

Московский боярин уселся на высокий бурый ворс медвежьего тулупа, вытянул ноги - только сейчас почувствовал, как сильно устал, и, хотя смущала непривычная езда, захотелось спать. Зевнул, по привычке перекрестил рот и, пересилив себя, стал смотреть по сторонам.

По мере того как поднимались, слева стали вырастать как из-под земли побеленные снегом шатры башен, тесовые навесы городков, внешняя их сторона, и, всмотревшись, он увидел вместо деревянных каменные стены! - такого не должно быть, воевода точно знал, что Хлыновский кремль деревянный. "Неужто кажется? Теряю разум!" - испугался боярин и начал отчаянно креститься, шепча:

- Свят, свят, свят!.. Прости меня, господи, многогрешного - дай исполнить великокняжеское порученье!..

Сотенный, перехватив его полуумный взгляд, отодвинулся, насколько позволила повозка, стал высматривать, чего испугался его спутник. "Што за боярин - на каждом шагу молится!" - с неприязнью подумал подвойский ватаман Игорь Голубов об Андрее Андреевиче Воронцове, не найдя ничего такого, от чего можно было пугаться.

Между тем повозка шагом поднималась - видны уже основания городков, башен, припорошенные снегом, и... боярин углядел на углу шестигранной башни отлетевшую глиняную штукатурку, а под ней дерево!..

...Такое непристойное ругательство исторглось из уст московского посла, что подвойский, пораженный услышанным, подумал: "Не того ли он - не блаженный? То молится, то богохульничает!.."

Поднялись, въехали на большую площадь, отделяющую кремль от посада.

Особняком стояли лавки и дома торговых людей. Толпа по-зимнему одетых и, судя по овечьим дубленкам, в большинстве бедных чернолюдинов: мужиков и женщин с детьми - зевала на боярина.

Сани свернули налево. Копыта коня гулко застучали по обледенелым бревнам переходного моста через ров.

Кремль вблизи оказался внушительным: высота стен достигала 4-х, башен - 5-ти саженей. Мост, по которому въезжали, был подъемный: поднимаясь, запирал входные ворота башни. Получались двойные двери; снаружи толстые бревна моста, изнутри дубовые ворота кремля. "Пороками²⁵ не прошибешь!" - приятно удивился Андрей Воронцов.

Попав в кремль, боярин увидел весь Хлынов: неправильный большой шестиугольник с семью башнями.

Прямо внизу, слева, в углу стояла четырехгранная башня, справа - шестигранная - это восточная сторона; как догадался - на краю высокого берега Вятки. От нее с двух сторон вверх уходили изогнутые посредине под тупым углом на внешнюю сторону северная и южная стены кремля. На углах приросли приземистые, как грибы-великаны, четырехугольные башни.

С внутренней стороны стены были не замазаны глиной - высотой не более 1-2-х саженей от земли. Замыкала кольцо-шестиугольник западная сторона, обращенная к площади, к посаду - с 3-мя шестигранными башнями (Никольской посредине - главной - с Большими воротами - по ней въехали в Хлыновский кремль).

В нижней части, справа, отгороженные острогом, темнели полуземляные строения. "Темница", - понял боярин.

Чуть выше красовалась подзолоченным крестом и серебряной маковкой церковь. Рядом большая хорома, в тереме которой на окошках поблескивало стекло! Большая часть города - жилая - лежала по левую руку: простые избы, дома мастеровых, огороженные вместе с хозяйственными постройками, выделялись боярские хоромы; в чьем-то дворе сверкнула крестами домовая церквушка.

Все выглядело мощно, красиво и надежно. Много было людей: мужчин, женщин, детей и воев. Андрей Воронцов не ожидал увидеть Хлынов таким: большим, многолюдным; с неприступным кремлем, и вновь почувствовал, как силы и уверенность возвращаются к нему: город пришелся по душе. "Вот здесь мне жить, собирать полк и с ним идти на рать с самым страшным, безжалостным, люто презирающим нас, русских, врагом... Может, будет это моя последняя... - он широко перекрестился, больно толкнув соседа. - Лишь бы вятчане не зауросили, смогли собраться к походу... Набрать полк!" - думал боярин, подъезжая к большому, по внешнему виду только что отстроенному воеводскому дому.

Вятка. Быть или не быть походу?!

Два бородатых вооруженных сторожа-воротника открыли ворота и впустили возок в просторный чистый двор.

С крыльца сбежал в серой волчьей шубе, в белоснежной лисьей шапке вятский воевода. Широкими уверенными шагами он подошел к возку, поклонился малым поклоном.

- В здравии ли великий князь Иван Васильевич?.. Легка ли дорога была?..

Помог встать гостю.