Управление под микроскопом - [59]
За это Хауз наказывает постоянно.
Форман: — Разве нам не стоит сначала поговорить с пациентом, прежде чем начать ставить диагнозы?
Что означает эта реплика?
А то, что это реакция перехвата управления.
Реклама иного порядка: сначала поговорить с пациентом, потом ставить диагноз. Все врачи так обычно и делают.
У Хауза же другой порядок.
Хауз: — Она врач?
Эта реакция не осталась незамеченной, но Хауз делает «поблажку» Форману как новичку и отвечает по сути.
Одним коротким вопросом делает картину мира более ясной.
О чем говорить с пациентом? В какой роли?
Если как со специалистом по ее болезни — то она должна быть специалистом, т.е. врачом.
Форман: — Нет, но…
Хауз: — Все лгут.
Хауз уже продолжил логику мысли Формана и сразу дал на нее ответ.
Форман бы предложил другую роль пациенту — человека, который знает, как жил пациент до болезни и может помочь выявить причины заболевания.
Но и эта роль не устраивает Хауза, потому что его картина мира довольно адекватна в отношении поведения людей и точно должна быть адекватна для постановки диагноза. Он знает, что люди не всегда говорят правду. По разным причинам. В сериале много эпизодов на эту тему, и достаточно диалогов о мотивах лжи.
Кэмерон (Форману): — Доктор Хауз не любит общаться с пациентами.
Это реакция приверженного (на грани перехода в сверхприверженного) подчиненного.
Кэмерон хочет помочь Форману понять и букву, и дух тех порядков, которые устанавливает Хауз.
Грань же здесь появляется из-за того, что Кэмерон сама не очень понимает этот дух, и поэтому дает свою, не очень верную, интерпретацию, на уровне «любит» — «не любит».
Форман: — Разве лечение пациентов не то, зачем мы стали врачами?
Хауз: — Нет, лечение заболеваний — вот почему мы стали врачами. Лечение пациентов угнетает большинство врачей.
А действительно, чем отличается лечение заболевания — и лечение пациента?
Что значит одно — и что значит другое?
Кто занимается одним — и кто другим?
Хауз действует по принципу «Делай не человеку лучше, а человека лучше» в узком смысле — человек без заболевания лучше человека с заболеванием.
Хотя периодически он выходит за эти рамки, и делает человека лучше не только с этой точки зрения.
При этом практически никогда Хауз не делает «человеку лучше».
Мало кто получает удовольствие от общения с ним. Пользу — да. А вот удовольствие… извините.
Лечение — это чаще всего больно. «Плохо сейчас — и хорошо потом…»
Лечение пациента — это перевоспитание.
Согласны?
А этим занимается Учитель. А не Врач. Согласны?
Хауз не покушается на роль Учителя. Он точно знает свою роль — Врач-диагност.
Форман: — Так вы пытаетесь искоренить человечность из медицинской практики.
Хауз: — Если с ними не разговаривать, то они не смогут нам солгать, и мы не сможем солгать им. Значение человечности преувеличено. Я не думаю, что у нее опухоль.
Что такое человечность?
Что такое человечность в медицинской практике?
В одном из других диалогов Хауз задает пациенту примерно такой вопрос: «Вы бы предпочли, чтобы Вас, умирающего, держал за руку врач? Или чтобы Вас врач вылечил, но не держал за руку?»
Хауз объяснил новичку дух своих порядков. Дискуссия закончена.
И точкой в ней является возврат к делу — постановке диагноза.
Переход от темы к теме при работе с командой Хауз использует постоянно.
При этом это только его право, право руководителя — определять регламент разговора.
И если кто-то пытается сам изменить тему — Хауз непреклонен.
Форман: — Еще на первом курсе мединститута учат при звуке копыт предполагать «лошади», а не «зебры».
Хауз: — Ты все еще на первом курсе мединститута?
Хауз опять наказывает ироничной шуткой.
Теперь за что?
За мысли и область ближайшего развития, в которых — поиск стандартных решений по правилам.
Хауз работает с нестандартными, сложными случаями. Ему не нужна работа по правилам.
Другие врачи уже так работали с этими пациентами — и ничего не вышло.
Поэтому наказания — за «стандарты», и поощрения — за «нарушение правил».
При поиске истины, конечно…
Форман: — Нет.
Хауз: — Во-первых, ничего нет на результатах компьютерной томографии.
Во-вторых, если это лошадь, то тогда добрый семейный врач в Трентоне уже бы произвел очевидный диагноз и этот случай никогда бы до нас не дошел.
Дифференциальный диагноз, народ. Если это не опухоль, то кто наши подозреваемые? Почему она не могла говорить?
У Хауза можно поучиться некоторым приемам принятия решений.
Например, Хауз использует метод мозгового штурма (с некоторыми отклонениями от «правил», разумеется).
Он выписывает симптомы на доску, иногда — возможные диагнозы.
По мере отказа от версий — вычеркивает их.
Чейз: — Аневризм, сердечный приступ или другой ишемический синдром.
Хауз: — Сделайте ей контрастную магнитно-резонансную томографию.
Опять про принятие решений.
Хауз не ждет единственного идеального решения. Он действует. Быстро.
Он проверяет все возможные варианты, часто рискует, начиная ошибочное лечение, и получая новые симптомы, помогающие обнаружить настоящее заболевание.
При этом Хауз умеет разглядывать картину миру.
А это дает возможность самой мелкой подсказке указать на верное решение.
Каждое дело он доводит до разгадки.
На примере одной жизненной ситуации автор расскажет об основах сценарного подхода к переговорам и покажет, как применяет его на практике.
Что заставляет миллионы поклонников сериала с нетерпением ждать новые серии саги, в которой хорошие парни никогда не побеждают, а наградой за честь и подвиг частенько служит смерть? Может быть, мы пытаемся угадать в героях себя? В этой книге эксперты-психологи и по совместительству фанаты «Игры престолов» исследуют мотивации героев, их отношения, психические расстройства и травмы и объясняют, как все это влияет на их поступки и судьбы. Взгляните на знакомых персонажей с новой точки зрения, попробуйте глубже их понять, и любимая история (а возможно, ваша собственная жизнь) заиграет новыми красками.
В этой книге профессиональный психолог МЧС Лариса Пыжьянова, принимавшая участие в ликвидации последствий самых громких чрезвычайных ситуаций последних лет, делится своим неоценимым опытом. На примерах из практики она рассказывает, как работают специалисты на чрезвычайных ситуациях, что происходит с человеком, когда он сталкивается с утратой или смертью, и как можно использовать это знание. Здесь нет готового ответа на вопрос: что сказать человеку, у которого случилось горе? Потому что нет универсальных слов, как нет одинаковых людей.
Эта книга – духовное путешествие автора и поиски ответов на вечные вопросы. В чем состоит природа божественного первоначала Вселенной? Есть ли у мироздания смысл и как смертному понять его? В чем предназначение человека? Перед вами итоги долгих поисков, вдохновленных духовными потребностями и интеллектуальной жаждой автора. «Формула Бога» – тот случай, когда сам путь к знанию, важнее точки назначения. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Жизнь как есть — аморфна, хаотична, суетлива. Форму и предметность придаем ей мы, когда рассказываем истории. Истории это то, что мы берем из жизни и преподносим друг другу в качестве досужих разговоров, газетных статей, книг, фильмов и пр. Это оформленный кусочек жизни, вынутый из жизненного потока и помещенный в рамку. Как только мы начинаем говорить, с рождения и до смерти, мы только тем и занимаемся, что рассказываем друг другу истории. Рассказываем их постоянно, везде и всегда. Жизнь покрыта историями как рыба чешуей.
Каждый день мир подкидывает нам новые поводы для тревог. Мы узнаем о финансовом кризисе из новостей, читаем гневный e-mail от начальника, опаздываем в аэропорт из-за пробок или вспоминаем о незакрытом кредите. В таких ситуациях злость, страх и отчаяние (и даже истерика) – вполне закономерны, не так ли? Но у Сары Найт, анти-гуру и автора бестселлера «Магический пофигизм», другое мнение. Вместо того чтобы тратить время, силы и деньги на негативные чувства, ознакомьтесь с ее суперэффективным методом «Без паники»: он поможет определить, с чем вы способны справиться, а с чем стоит просто смириться (и забить!)
Michael Kahn. Between Therapist and Client: The New Relationship (1991)Санкт-Петербург, 1997. ISBN 5-88925-013-2Рекомендовано в качестве учебного пособия для дополнительного образования Министерством образования Российской ФедерацииВозможно, наиболее важным аспектом психотерапевтического процесса является взаимоотношение между психотерапевтом и клиентом, или пациентом. В течение многих лет два основных психотерапевтических направления в значительной степени не могли прийти к согласию относительно природы искомых взаимоотношений.Гуманистическая психология опиралась, главным образом, на сердечность и эмпатию, в то время как психоаналитики сохраняли нейтральное отстраненное отношение.