Унтер-офицер и другие - [6]
— Что за черт? — спросил он наконец, ерзая на сиденье, и зло сплюнул. Плевок пролетел мимо уха Мольнара. — Откуда эта вонь? — удивился Рошко.
Унтер-офицер весь сжался в комок и притих, будто ничего не расслышал из-за сильного ветра. На шоссе останавливаться ни в коем случае нельзя, здесь от Рошко не избавишься. Мольнар дал полный газ, лишь бы мотор выдержал. На большой скорости они выехали на улицу Тетень. Однако нос подпрапорщика, видимо, уже напал на след, и Рошко начал тыкать Мольнара в спину:
— Эй ты! Не с тобой ли что случилось?
Унтер нажал на тормоз, потому что в центре села дорога делала два крутых поворота, потом снова выехал на прямую дорогу. «Зюндапп» дрожал мелкой нервной дрожью.
— Да, господин подпрапорщик, — произнес он наконец.
— Что за дьявольщина?
— Покорно докладываю: понос у меня!
Унтеру приходилось громко орать, так как ветер и мотор заглушали голос.
— Пес бы тебя побрал! Поддаешь мне под самый нос!
«Только бы проскочить шлагбаум, а там минуты через две — и корчма!» И тут унтеру вспомнилось одно из многочисленных высказываний подпрапорщика, которое как раз подходило к данному случаю: «Солдат и со спущенными штанами солдат». Однако Мольнар решил не цитировать Рошко, чтобы избежать выяснения: не дай бог, подпрапорщик остановит и заставит снять брюки…
— Прошу прощения, господин подпрапорщик.
— Что еще за прощение? Черт бы побрал твое вонючее брюхо!
— Я не виноват, господин подпрапорщик. Со вчерашнего вечера в пузе урчит. Ужин дали скисший.
— Почему не сказал перед отъездом?
— Так ведь служба есть служба.
Это был логичный ответ. Что еще может сказать солдат? Ответ понравился подпрапорщику, и он на время умолк. Но не надолго.
Когда они проскочили под опускающимся шлагбаумом, Рошко начал опять вопить:
— Стой!
— Одну минуту, господин подпрапорщик.
Надо было тянуть время любой ценой. Ведь до корчмы осталось меньше двух минут пути. Рошко все больше раздражался, он уже орал Мольнару прямо в ухо.
— Оглох, что ли?! Я сейчас с мотоцикла свалюсь от твоей вони! Остановись и вытри подштанники.
— Покорно доношу: здесь нельзя.
— Наложить в штаны тебе не стыдно? А привести себя в порядок стыдно, да? Черт бы побрал твои интеллигентские манеры! Стой, тебе говорят! Здесь уже не раз видали солдатские задницы, может только не такие грязные, как твоя.
Между тем прошла еще минута. В остальном все шло как по-писаному. Жуткая вонь, бьющая прямо в нос Рошко, не оставляла у него никаких сомнений относительно поноса унтера. Рошко и не подозревал, что это специально придуманный трюк.
— Хватит! — шумел подпрапорщик. — Остановись, а то ты меня еще попомнишь!
— Прошу покорно еще минутку терпения. Разрешите заметить: если я просто вытру подштанники, это мало что даст! Надо как следует помыться, а без воды ничего не выйдет.
— Где тебе взять тут воды? Ближе, чем в Дунае, ее нигде нет. Уже не хочешь ли ты в этаком виде закатиться куда-нибудь без спросу?
— Тут поблизости есть корчма для проезжающих. Сейчас мы как раз к ней подъедем. Пока я приведу себя в порядок, господин подпрапорщик успеет выпить рюмочку доброй палинки.
На мгновение Рошко задумался: мысль сама по себе была отнюдь не дурна. Хоть он и не пьяница и под мухой его никто никогда не видал, но он не прочь порой промочить горло глотком палинки. А сейчас тем более: он так настрадался от этой вони с переднего сиденья.
Между тем слева от дороги уже показалась старая, видавшая виды корчма.
Унтер убрал газ и, красиво развернувшись, въехал во двор, обнесенный высоким кирпичным забором. Во дворе стояла лишь повозка с пустыми молочными бидонами, запряженная измотанными лошадьми. Больше никого, да оно и не удивительно: русские отсюда находились всего в трех километрах, на той стороне Дуная, и свободно обстреливали это место.
— Ну что ж, я не против, — проговорил наконец Рошко, пока унтер, сбросив скорость, подъезжал к дверям корчмы. — Если не будешь слишком долго канителиться, получишь рюмочку и ты.
— Покорно благодарю!
«Скорее всего, — подумал Мольнар, — это последние слова, которыми мы друг с другом обмениваемся. Больше года, к тому же ужасно томительного года, мы были вместе, а теперь прощаемся — мое вам почтение! Ты останешься здесь, пешим, без денег, и бейся хоть головой об стену, хоть задницей об землю, хоть повесься! С меня довольно, больше меня уже не облапошишь!»
Мольнар осторожно нажал на тормоз как раз возле самого входа в корчму и, состроив любезную физиономию, обернулся назад, как бы сообщая: «Вот, мол, и приехали!»
Рошко все еще воротил нос, но глаза у него повеселели: мысленно он уже выпивал. Громко посапывая, он потянулся за сумкой с деньгами.
И тут унтер кинулся, как ястреб, и сорвал автомат с шеи подпрапорщика. В первую очередь — обезоружить Рошко. Заодно с автоматом сорвал с подпрапорщика и фуражку, а затем изо всех сил ударил Рошко прикладом в грудь. Тот кулем полетел под ноги понурых лошадей. Падая, он хватался руками за воздух, видимо все еще пытался достать сумку с деньгами.
Унтер, не оглядываясь, бросил автомат в коляску и сразу же дал полный газ. Застонал мотор. Одно мгновение — и мотоцикл вынесся со двора на дорогу. Выскочив на шоссе, Мольнар почти лег грудью на руль и выжал из «зюндаппа» все, на что тот был способен. Так он еще ни разу не мчался, даже когда ему — и не однажды — приходилось драпать от русских.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
Страшное лето 1944-го… Александр Зорин не знал, что это задание будет последним для него как для командира разведгруппы. Провал, приговор. Расстрел заменяют штрафбатом. Для Зорина начинается совсем другая война. Он проходит все ужасы штрафной роты, заградотряды, предательства, плен. Совершив побег, Саша и другие штрафники уходят от погони, но попадают в ловушку «лесных братьев» Бандеры. Впереди их ждет закарпатский замок, где хранятся архивы концлагерей, и выжить на этот раз практически невозможно…
Перед летчиком-асом, легендой воздушного штрафбата Борисом Нефёдовым по кличе «Анархист» ставят задачу создать команду сорвиголов, которым уже нечего терять, способных на любые безумства. Их новое задание считается невыполнимым. Все группы пилотов, пытавшихся его выполнить, погибали при невыясненных обстоятельствах. Операцию лично курирует Василий Сталин. Однако задание настолько опасно, что к делу привлекают Вольфа Мессинга.
Летчика-истребителя Андрея Лямина должны были расстрелять как труса и дезертира. В тяжелейшем бою он вынужден был отступить, и свидетелем этого отступления оказался командующий армией. Однако приговор не приведен в исполнение… Бывший лейтенант получает право умереть в бою…Мало кто знает, что в годы Великой Отечественной войны в составе ВВС Красной армии воевало уникальное подразделение — штрафная истребительная авиагруппа. Сталин решил, что негоже в условиях абсолютного господства германской авиации во фронтовом небе использовать квалифицированных пилотов в пехотных штрафбатах.
Диверсант… Немногим это по плечу. Умение мастерски владеть оружием и собственными нервами, смелость и хладнокровие, бесконечное терпение и взрывной темперамент в те секунды, когда от тебя, и только от тебя, зависит победа над смелым и опасным врагом…