Университеты - [43]
… вижу горящие злым азартом глаза и понимаю, что это всё – не случайно. Не разгибаясь, бью своего обидчика ладонью в пах, и тут же скручиваю «колокольчики» что было сил.
Мужчина оседает, дико выпучив глаза, и наверное, на этом можно было бы ставить точку…
… но я не привык оставлять подранков. Перехватив его за кисть, тяну её на себя, одновременно выворачивая на излом. Получается… грязненько получается, очень уж разница в габаритах значительная, да и в голове шумит. Но…
… хруст! Вопль, полный животной боли, а я, продолжая выворачивать уже сломанную руку, со всей своей удали молодецкой луплю падающего по морде носком полуботинка.
– Ах ты ж… – вижу занесённую надо мной трость и траченные гнилью зубы в пенном оскале слюны, но…
… в агрессора врезается Илья Военгский, прыгнув низко ногами вперёд и заплетая его конечности своими, роняя на мостовую. Трость тут же оказывается в руках помора, и я отчётливо вижу, что он человек истово верующий, свято руководствующийся Ветхим Заветом. Удар по локтю, по голове…
… и только сейчас в обтекающей нас толпе начинают визжать! Умом понимаю, что прошло секунд пять от силы, и тут же под моими ногами растягивается ещё один, вылетев из толпы головой вперёд и проелозив брусчатку животом.
– Сообщник, – деловито сообщает Адамусь, садясь на него, и как бы между делом оглушая ударом локтя по затылку.
В толпе начинают хрипло орать на французском, подзуживая «честных парижан» помочь соотечественникам, и приходиться спешно перехватываю инициативу.
– Я капитан Сорви-голова! – и сам внутренне морщусь от нелюбимого прозвища, но настоящее моё имя и фамилия большинству парижан не скажут ничего, – Зовите полицию! Пожалуйста, расступитесь! Вы можете затоптать улики!
Симпатии толпы разом колыхнулись в обратную сторону, и я уже слышу реплики о «Обнаглевших апашах». Крикунов задержали, порядком намяв бока, притом самыми воинственными были, как мне кажется, дамы.
– Месье капитан… – несколько полноватая, но вполне симпатичная особа лет двадцать пяти дала мне носовой платок, – у вас кровь!
– … под стенами Лувра, подумать только!
– Это приезжие, Мадлен, я вас уверяю!
– … англичане, кто ж ещё?! Они и Крюгера, они…
Промокаю кровь с рассечённой скулы и отдаю платок раскрасневшейся особе…
… оставив себе визитку. Собственно, почему бы и не да?!
Обступив нас неровным овалом, где-то пять на три метра, французы весьма живо комментируют происходящее, перевирая и додумывая не виденное. К моменту приезда полиции свидетели придумали столько интересных версий, что я записал их, дабы не забыть. Право слово – пригодиться, если задумаю сочинить какой-нибудь авантюрный роман!
– Слежку я заметил практически сразу, – прикладывая к скуле лёд, рассказываю в участке полицейскому комиссару, – и хотя насторожился, но особого значения не придал.
– Так, так… – кивал сидящий напротив лысоватый полицейский, промокая платком мясистые щёки, – и почему же?
– Месье комиссар, я далеко не Видо́к[39], и даже… хм, не четверть Видока, но некоторый опыт жизни в трущобах у меня есть. Криминалом не увлекался, но насмотрелся и… врать не буду, знакомые в уголовной среде были и есть. Понимание имею. Поскольку я некоторым образом… хм, инженер и художник, да и театральному искусству не чужд, такие вещи попросту вижу. Наблюдательность и внимание к деталям, усугублённые спецификой образования и… хм, среды.
– Не знаю даже, как и сказать… – замираю ненадолго, давая передышку стенографисту, сидящему у приоткрытого окна, – наверное, они мне хищными не показались. Знаете ли… впрочем, вы-то конечно знаете! Человек с опытом может не понять даже… а ощутить, что ли. Этот хищный отблеск во взгляде и движениях, и тебя уже выбрали жертвой!
– Так, так… – закивал комиссар, снова промокая пот платком, – кофе будете, месье Георг?
– Не откажусь, – улыбаюсь благодарно, – О чём я? Ах да… а бывает слежка дежурная, что ли. Когда человек просто отмечает, с кем ты общаешься, маршрут и прочее. В последнее время такой слежки за мной предостаточно. Репортёры и ваши… хм, коллеги. Полно, месье Дюран! Я не обижаюсь! Иногда приглядка от Сюрте не лишняя, особенно учитывая нехороший интерес ко мне британцев, да и не только.
Комиссар улыбнулся дипломатично, но смолчал, не подтверждая, и не опровергая сказанное.
– Не хищные… – крутанул он головой, – зачем же вы тогда, месье капитан, так… жёстко с нападавшими?
– Жёстко? – удивился я, – Они живы!
– Живы, но… впрочем, не отвечайте! Война не скоро отпускает, – сказал он с нотками ветеранской ностальгии.
– Отчасти война, – киваю я, убирая ненадолго лёд от проморозившейся скулы, – а отчасти… Вы знаете, месье комиссар, это разные люди. Слежку вели одни, а нападали – другие. Нет-нет! Я уверен, что это сообщники, просто их, как это говорится… втёмную сыграли?
Говорилось явно не так, но полицейский понял правильно.
– Вот и задержанные тоже самое говорят, – согласился он задумчиво, – Немного… а впрочем, почему бы и нет? Нарушение, конечно, но небольшое, а помочь может. Пьер! Вели привести тех субчиков!
Несколько минут спустя в кабинет привели двоих задержанных.
– Начальник! – с нотками истеричной хрипотцы сходу начал один из них, долговязый мужчина под сорок, с выдающимся носом-румпелем, чернявый и смутно похожий на…
Трансвааль, Трансвааль – страна моя… ПЫ. СЫ. Всем читателям, жаждущим дискуссии, посвящается. Надоело дискутировать. У меня не двадцать и не двести подписчиков, и если я буду в очередной раз (как правило, предыдущих ссылок никто не читает) доказывать свою позицию, притом со ссылками, а потом и с другими, потому как «читательское ИМХО» несомненно важнее и он НЕ ХОЧЕТ видеть мои аргументы, то у меня НЕ останется времени и сил ПИСАТЬ. Ну, не хочет и не хочет… «Старенькие» мои читатели знают, что к истории я отношусь достаточно дотошно, и если выстраиваю какие-то сюжетные линии и пишу о каких-то вещах, имевших место быть в прошлом, то опираюсь я на логику и факты. Интерпретация этих фактов – дело десятое, да и логика у людей разная), но тут уже писательское ИМХО важней) Если вы нашли какую-то неточность или хотите ткнуть невежественного меня носом – ссылки в студию! Не обижайтесь на эти двойные стандарты), но как я уже писал выше – не хочу тратить время на пустые дискуссии.
Жизнь не балует Егора, и приключений у героя больше, чем хотелось бы, подчас очень невесёлых. Удары судьбы, способные искалечить жизнь, лишь закаляют его, выковывая из резкого уличного мальчишки - гражданина. ПЫ. СЫ. Ещё раз повторяю, хруста булок НЕ будет. Балы, красавицы, меценатство и Лучшие Люди России если и будут упоминаться, то чаще всего - с позиции ГГ, заведомо пристрастной. ПЫ. ПЫ. СЫ. Будет Одесса и не только она, приключалово и политика, р-романтика и учёба, работа и всё-всё-всё.
Падают Титаны, обращаясь в прах, меняются части Великого Механизма, и ведущие роли начинают играть совсем другие народы и Идеи. Русским Кантонам предстоит выдержать важнейший экзамен, в котором будет решаться – станет ли территория полноценным государством. Враги говорят, что Кантоны скроены на живую нитку и не выдержат испытания, а лидеры новорожденного государства молчат, но планы у них… … Наполеоновские!
Приключения на суше и на море, в Африке и везде, где только понадобится ГГ и автору!
Жизнь продолжается, яркая и удивительная, полная новых впечатлений и приключений, от которых иногда подрагивают коленки и снятся кошмары. Но ГГ не вчерашний мальчишка-сирота, а закалённый уличный боец, встречающий опасные сюрпризы холодным прищуром синих глаз, уклоном… и левой боковой в челюсть! Осознание прошлого и тяжёлый опыт, неизбежный после жизни в трущобах, смешались воедино, и теперь в душе Егора причудливо переплелись идеализм из прошлой жизни и цинизм из настоящей. Гремучая смесь, заставляющая ГГ совершать ПОСТУПКИ. Спокойной жизни не будет… да не очень-то и хотелось!
Начавшийся осенью 2008 года, грандиозным крахом множества ведущих структур западного мира — нынешний глобальный кризис капитализма, к исходу 2011 года стал не столько кризисом экономическим, сколько, прежде всего — кризисом цивилизационным. Причем, цивилизационным кризисом, не только для Запада, но, и для всего остального мира. В результате, для всей нынешней земной цивилизации, в крайне острой форме, оказались поставлены, такие наши классические русские вопросы, как: «Кто виноват?» и «Что делать?».
Идея похалтурить на работе заканчивается для Серёги хуже, чем он мог представить, он оказывается внутри игры. И он бы не был сильно против, если бы это была какая-нибудь весёлая фэнтезийная рпгешка, но он он попадает в кривой выживач, лут в котором попадается раз в "полгода", а кругом ходят жуткие монстры, с которыми приходится сражаться чуть ли не голыми руками. Но Серого никто не спрашивает, где он хочет оказаться, и ему ничего не остаётся, кроме как попытаться выжить в этом новом мире.
Оказавшись одна, без денег, без перспектив, без шансов устроиться, Кира решает довериться слухам. Говорят, самое элитное высшее учебное заведение страны – Борская Академия Магии – принимает всех одарённых без исключения. Обучение бесплатно, поступившим полагается содержание. Что ещё нужно? Кира отдаёт последнюю наличность за билет. Осознание собственного безумства приходит уже в пути. У неё нет денег, нет нормального начального образования. Кира чувствует себя курицей, которая зачем-то лезет в сад райских птиц.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
═══════ Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.
Мальчишка-сирота видит яркие сны о другой, более счастливой и сытной жизни. Жизни, где он большой и сильный, а вокруг дива-дивные! Арапы чернющие, девки в срамных одёжках, чужеземные диковинные города и самобеглые повозки. Но наступает пора просыпаться… и снова перед глазами привычная реальность. Село в Костромской губернии конца XIX века, обыденная крестьянская жизнь. Только вот не вписывается мальчишка-сирота в эту серую обыденность. А внутри сидит кто-то взрослый и умный. Другой.