Университеты - [101]
… Корнейчуков в список попал. За вычетом собственно буров, размножающихся почти исключительно в своей среде, женихов было немного, и Коля выделялся среди них как молодостью…
… так и размером земель.
А ещё – своеобразным гаремом, который не отбил, а скорее подзадорил потенциальных невест, равно как и их родителей. Дескать, могёт!
Отбившись, выскочили на улицу, и отойдя подальше, долго хохотали, стараясь не шуметь.
– Давай сперва на аэродром… уф-ф, – вытираю выступившие от смеха слёзы.
– Да… погоди-ка! – Коля начинает обходить авто, – Новенькое… батюшки! Да никак и это – из твоих мастерских!?
– Оно само, – вырвалось у меня, и это вызвало новый приступ хохота.
– Я твои… – задыхаясь от смеха, проталкивал слова брат, – «оно само» на могиле твоей напишу! Вот ей-ей! Все авантюры твои через эти слова начинаются.
– Через раз! – возмутился я, и мы снова засмеялись. А просто так! Молодость, весна в самом расцвете и всё хорошо… чего ещё надо?!
За руль я уселся сам, и пока Санька рассказывал гостю историю создания авто, мне начало мурлыкаться песнями. Сперва под нос, а потом и в голос…
… на три голоса!
Орали мы не всегда в лад, но зато от души, перекрикивая шум мотора и весь мир впридачу.
– Скучаешь? – негромко поинтересовался Корнейчуков, когда шли к стоящим в рядок «Фениксам».
– Слов нет! – вырвалось у меня от всей души. Коля кивнул чему-то своему, а потом, очень тихо…
… сказал:
– Хотелось бы и мне – вот так вот… скучать.
Глава 43
Пронзительный майский полдень заполнил чистым, прозрачным светом дубовую рощу. Яркие, выпуклые цвета огромной картины, нарисованной нездешними красками, затопили сознание, и не осталось ни мыслей, ни чувств, а только Здесь и Сейчас, замершее в янтаре.
Вижу собравшихся, и не знаю – во сне ли, наяву ли…
… и только понимаю, что не забуду этого никогда, и неверное, никто не забудет. Не смогут. Не захотят.
Длинные, тягучие мгновения и этот потрясающий свет сделали акколаду[82] чем-то большим, чем театрализованное представление, затеянное заигравшимся в солдатики Кайзером. Разодетые по моде тысячелетней давности немецкие аристократы и русские староверы более не кажутся нелепыми. Это естественно как воздух, как первый крик младенца, как синева летнего неба и осенний дождь.
Странное ощущение, что так и надо…
… а скорее даже, что надо – именно так!
Бледный и возвышенный, одетый ветхозаветно, как и подобает верующему иудею в столь торжественном случае, Бляйшман не выглядит среди собравшихся белой вороной, хотя казалось бы…
… но нет!
Церемония подчёркнуто мирская, без религиозного подтекста, но такая додревняя и торжественная, что куда там пасхальному выходу митрополита! Пора…
Сделав несколько шагов, подношу пояс, и Вильгельм опоясывает Бляйшмана, одарив напоследок традиционным подзатыльником.
– Будь храбр и далее! – торжественно провозглашает Кайзер – вместо того, чтобы произнести «Будь храбр!» Это единственное, и очень…
… правильное нарушение регламента. Так надо.
Меч наш, тот самый. Столько символизма нет, пожалуй, даже на церемониальных мечах масонов. На навершии рукояти, вокруг Льва Иудеи, ивритом выведено «Мишна[83]», ибо наносить надписи на клинок запретил ещё царь Иудеи Аса.
На эфесе с одной стороны «Шма Исраэль[84]», с другой «Хашем Цильха[85]».
Ножны спирально опоясаны надписью «Мечь Господа и Гидеона[86]».
Пояс с надписью «Препояши бедро мечом своим, храбрец, красотой своей и великолепием своим[87]!» из псалма Давида.
… и это только самые значимые символы на оружии. А сколько их в одеяниях, в самой церемонии, в личностях, собравшихся!
Голова идёт кругом от одной только попытки охватить взором символизм, возведённый в Абсолют. Я один из режиссёров этого действа, но прописав основную драматургию, детали оставил на откуп постановщикам и актёрам. А как известно, дьявол…
… кроется в деталях.
Кто как стоит, два шага сделано или три, перепоясан этот «Кто» прадедовским мечом или заказал его в мастерских недавно, серебром или золотом вышиты украшения и прочая, прочая…
… и это нельзя назвать ерундой. Символизм такого рода приравнен к дипломатическим договорённостям, здесь и сейчас единым росчерком пера подписываются сотни документов. Одна-единственная церемония…
… и Германия в лице Кайзера и собравшихся здесь курфюрстов признаёт ашкеназов частью германского народа. Бавария и Нижняя Саксония, католики и протестанты… а теперь ещё – Иудея и иудаизм, которые, на минуточку, ещё и в составе ЮАС!
Отдельно – староверы и просто русские, без религиозного подтекста, участвующие в церемонии. Не вполне на равных, но и не на правах вассалов, а вот как…
Трансвааль, Трансвааль – страна моя… ПЫ. СЫ. Всем читателям, жаждущим дискуссии, посвящается. Надоело дискутировать. У меня не двадцать и не двести подписчиков, и если я буду в очередной раз (как правило, предыдущих ссылок никто не читает) доказывать свою позицию, притом со ссылками, а потом и с другими, потому как «читательское ИМХО» несомненно важнее и он НЕ ХОЧЕТ видеть мои аргументы, то у меня НЕ останется времени и сил ПИСАТЬ. Ну, не хочет и не хочет… «Старенькие» мои читатели знают, что к истории я отношусь достаточно дотошно, и если выстраиваю какие-то сюжетные линии и пишу о каких-то вещах, имевших место быть в прошлом, то опираюсь я на логику и факты. Интерпретация этих фактов – дело десятое, да и логика у людей разная), но тут уже писательское ИМХО важней) Если вы нашли какую-то неточность или хотите ткнуть невежественного меня носом – ссылки в студию! Не обижайтесь на эти двойные стандарты), но как я уже писал выше – не хочу тратить время на пустые дискуссии.
Жизнь не балует Егора, и приключений у героя больше, чем хотелось бы, подчас очень невесёлых. Удары судьбы, способные искалечить жизнь, лишь закаляют его, выковывая из резкого уличного мальчишки - гражданина. ПЫ. СЫ. Ещё раз повторяю, хруста булок НЕ будет. Балы, красавицы, меценатство и Лучшие Люди России если и будут упоминаться, то чаще всего - с позиции ГГ, заведомо пристрастной. ПЫ. ПЫ. СЫ. Будет Одесса и не только она, приключалово и политика, р-романтика и учёба, работа и всё-всё-всё.
Падают Титаны, обращаясь в прах, меняются части Великого Механизма, и ведущие роли начинают играть совсем другие народы и Идеи. Русским Кантонам предстоит выдержать важнейший экзамен, в котором будет решаться – станет ли территория полноценным государством. Враги говорят, что Кантоны скроены на живую нитку и не выдержат испытания, а лидеры новорожденного государства молчат, но планы у них… … Наполеоновские!
Приключения на суше и на море, в Африке и везде, где только понадобится ГГ и автору!
Жизнь продолжается, яркая и удивительная, полная новых впечатлений и приключений, от которых иногда подрагивают коленки и снятся кошмары. Но ГГ не вчерашний мальчишка-сирота, а закалённый уличный боец, встречающий опасные сюрпризы холодным прищуром синих глаз, уклоном… и левой боковой в челюсть! Осознание прошлого и тяжёлый опыт, неизбежный после жизни в трущобах, смешались воедино, и теперь в душе Егора причудливо переплелись идеализм из прошлой жизни и цинизм из настоящей. Гремучая смесь, заставляющая ГГ совершать ПОСТУПКИ. Спокойной жизни не будет… да не очень-то и хотелось!
Мой мир никогда не делился на части. Я жила мгновением и успешно справлялась со своими проблемами. Для меня не было деления на будущее, настоящее и прошлое.2015 год. Мое настоящее. В котором были мама с папой, четвертый курс университета с дипломной работой и дальнейшим обучением в магистратуре, друзья и спокойная жизнь. Я не знала, что будет дальше.3116 год. Мое новое настоящее. В котором где-то далеко на других планетах есть 3 капсулы сна с моими родными. Их необходимо найти!Я очнулась в далеком будущем на собственном корабле с долгом — продолжить дело отца и во что бы то ни стало не дать никому причинить вред моим новым друзьям и подопечным.ЧЕРНОВИК.
Любовная лирика всегда очень личный предмет. Трудно найти человека, который не испытывал бы подобные чувства внутри души, только не мог выразить словами то, что доступно поэту. Любовная лирика близка тому, кто сам погружен в негу нежности и буйство неистовых желаний.Любовная лирика в книге – это многогранная поэзия, где царствуют чудесные мгновенья, таинственный покой, томительный обман, очарование неземных чувств.Где бьются волны неземных чувств, сладостных молитв, возвышенных страстей – «всё то, что так и гибельно, и мило».
Руководство для выживальщиков от автора «оптимистичных (пост)апокалипсисов» от археопрограммирования — «Пламени над бездной», «Витлинга» и «Детей небес».Обычно произведения в жанре пост-апа эксплуатируют клишированный набор представлений о немедленном упадке человеческой цивилизации и ее откате в варварство планетного или галактического масштаба. На самом деле для любой сколько-нибудь развитой цивилизации потеря всего багажа накопленных знаний крайне маловероятна, как только достигается стадия повсеместной информатизации.
Рассказ описывает настоящее время. Главный герой повествования, одинокий парень, каких в нашем мире много. Можно сказать, что он самый обычный персонаж. Но! В один из дней он знакомится с женщиной, при обстоятельствах, которые по началу, можно было назвать «вольностью от скуки». Буквально за короткое время он влюбляется, и в тот же вечер, по своей рассеянности из за чувств нахлынувших на него, прощается с героиней, не узнав номера ее телефона. Существует ли любовь с первого взгляда, или это всего лишь «химия»? Сможет ли главный герой снова встретить девушку, которую так глупо потерял в тот вечер?
В книге собраны разнохарактерные стихи и песни Артура Арапова, написанные в конце XX и начале XXI вв. Многие представленные в сборнике песни неоднократно исполнялись со сцены, также их можно послушать в Интернете.
Когда вы смотрите на море, вы видите поверхность, а не глубину.
Мальчишка-сирота видит яркие сны о другой, более счастливой и сытной жизни. Жизни, где он большой и сильный, а вокруг дива-дивные! Арапы чернющие, девки в срамных одёжках, чужеземные диковинные города и самобеглые повозки. Но наступает пора просыпаться… и снова перед глазами привычная реальность. Село в Костромской губернии конца XIX века, обыденная крестьянская жизнь. Только вот не вписывается мальчишка-сирота в эту серую обыденность. А внутри сидит кто-то взрослый и умный. Другой.