Унесённые майданом. Украинский дневник - [4]

Есть мнение, будто нынешнее украинское государство прямо-таки обречено на распад и исчезновение, но пока это относится к категории предположений. А российское руководство десятки раз, словно заклинание, повторяет — России необходима дружественная, нейтральная Украина (с ЛДНР или без — это другой вопрос). И я склонен этим словам доверять. Распад и полная потеря управляемости огромной (по европейским меркам) территории — с возможной усобицей, миллионами беженцев и расползанием анархии — соседям Украины не нужны и будут они подобного сценария всячески избегать, во всяком случае, в ближайшее время.

Воссоединение Украины (или её русскоязычной части) с Российской Федерацией по крымскому сценарию тоже крайне маловероятно из-за внешнеполитических проблем и его невероятной, неподъемной дороговизны. Потому и обсуждаются планы самостоятельного существования Украины в формате федерации или конфедерации, но — в любом случае — на самообеспечении.

А значит — никуда Украина из нашей жизни не исчезнет, как никуда не денутся и человеческие связи полуострова с Украиной — огромное количество наших родственников, друзей, знакомых живут за Перекопом. Сотни тысяч людей ездят из Крыма и в Крым не только отдохнуть или в гости. Остаются связи крупного и мелкого бизнеса, промышленников, отельеров, и просто обычное желание общаться с нормальными людьми.

И наконец, общая память, общая история, за которую сейчас сражаются десятки тысяч людей: кто-то — открыто и с оружием в руках, кто-то — посильно сопротивляясь человеконенавистнической системе изнутри. Эта драматическая борьба чрезвычайно далека от шоу-воплей в останкинских телестудиях и, конечно, о ней тоже надо знать.

Третий год находясь в политической эмиграции и почти все это время проживая в Севастополе, я часто сталкивался с тем, что множество севастопольцев связывают дружеские и родственные узы именно с моим городом. Сколько раз приходилось слышать «я учился в Харькове» или «в Харькове живут мои родственники». И, напротив, многие харьковчане осели в Севастополе ещё до событий Русской весны и, разумеется, после них. Всё это даёт надежду на будущее взаимодействие, когда придёт время созидания.

К будущему нужно готовиться уже сегодня — победа тоже нуждается в подготовке. И если задача недругов раскромсать Русский мир на части, разбросать его обломки на недоступные расстояния и навсегда разделить их ненавистью, то наши усилия должны быть направлены в противоположном направлении. Победу, в конечном итоге, одерживают хладнокровные, разумные, компетентные.

Помню, накануне референдума 2014 года девушка в отделении банка на Большой Морской — вся такая молодая и восторженная — спросила у меня: «А как Харьков, он с нами?» Скоро наступивших событий гражданской войны и тотальной расправы с инакомыслящими она, разумеется, предвидеть не могла. Но и сегодня Харьков, Одесса, Запорожье и многие украинские города значительно ближе к Крыму, чем нам кажется. И свою задачу я вижу в том, чтобы их максимально сближать — пока они не станут единым духовным и нравственным целым.

4 ноября Пол Макарович Манафорт и компания

Очередная украинская неделя началась далеко от Киева арестом бывшего главного политтехнолога когда-то правящей Партии Регионов. Вальяжный, богатый, безапелляционный Павел Макарович (как на Украине в политических кругах шутя называли Манафорта) был сторонником использования в предвыборной стратегии особенностей электорально разделённой страны. Одна из его основных идей — после вывода Януковича во второй тур президентских выборов 2015 года, предоставить действующему президенту удобного спарринг-партнёра виде ВО «Свобода» и её лидера Олега Тягнибока.

С подачи Администрации Президента ультранационалисты прочно прописались на украинских телеканалах, причём удачно воспользовались этим фактором для популяризации своих идей. Чем закончились эксперименты Павла Макаровича, нам хорошо известно: до сих пор дело Манафорта живёт и побеждает. Вернее, тускло чадит уже третьим по счёту майданом в Мариинским парке.

После того, как руководитель МВД Арсен Аваков отказался окончательно разогнать «третий майдан» (то есть немногочисленное сборище ветеранов АТО и бомжей имени товарища Саакашвили) и даже убрал от Верховной Рады оцепление правоохранителей, по дивной случайности его сына замели в кутузку и попытались посадить. Саше Авакову — типичному представителю золотой молодёжи, кутиле и моту — припомнили давнюю историю с рюкзаками, которые он по баснословной цене втюхал непобедимой украинской армии. Но что позволено Аваковым — не позволено суду, здание которого заполонили люди в камуфляже, ветераны МВД и прочие сочувствующие Александру патриоты. Попытка взять папашу за самое святое закончилась пшиком — запуганный суд отпустил Авакова-младшего даже не под залог, а лишь под «честное слово».

Разумеется, в отношении «врагов Майдана» самый гуманный в мире украинский суд позволить себе такой слабости не может. На прошедшей неделе в России отмечали День памяти жертв политических репрессий и пока с телевизионной горестью мы вспоминаем дела давно минувших дней, сегодня тысячи людей томятся в украинских тюрьмах по надуманным обвинениям. В том числе и граждане России — например, Сергей Юдаев. И, откровенно говоря, в этот день я не слышал с российских телеэкранов слов в поддержку своих сограждан, ставших политзаключёнными уже в наши дни.