Умереть, чтобы угодить - [50]

Сара благоразумно не стала расспрашивать его о мечтах, поскольку догадывалась, что услышит. Робость была ему совершенно чужда.

Концерт был чудесным, а Сара очень любила классическую музыку. Кахилл со знанием дела рассуждал о программе, давая понять, что на концерте он не в первый раз.

— Ты часто здесь бываешь? — спросила Сара.

— Не так часто, как хотел бы, но не реже двух раз в год. Приходится выкраивать время.

— Понимаю. Даже ради концерта нелегко отказаться от свиданий и кегельбанов.

— Тебе ведь тоже понравилось в космическом кегельбане, — усмехнулся он.

— Впервые в жизни играла в кегли в темноте. События вторника были еще свежи в ее памяти, кегельбан и вправду оказался классным. Все шары и кегли были покрыты краской, светящейся в темноте зала. Любой белый предмет — белая рубашка, туфли, зубы — начинал излучать призрачный свет. Поначалу было страшновато видеть, как в темноте возникают челюсти. Сара решила в следующий раз попросить Кахилла надеть белую рубашку, чтобы не терять его.

Вечером после концерта она продолжила укладывать вещи, вернувшись домой, а на следующее утро встала пораньше, чтобы управиться с делами до поездки на стрельбище. В смерти судьи был лишь один плюс: у Сары появилось больше свободного времени. Однако Сара почти не пользовалась им, не желая задерживать родных судьи с продажей дома. Свидания с Кахиллом отнимали немало времени, однако Сара компенсировала его, вставая пораньше и ложась спать попозже.

Сегодня температура достигла тридцати двух градусов. Сара надела бежевые слаксы на поясе-резинке, чтобы удобно чувствовать себя на стрельбище, футболку с коротким рукавом и сандалии, а обнаженные руки смазала кремом с ультрафиолетовым фильтром.

— Черт! — выпалил Кахилл, заехав за ней. — А я надеялся, что насчет платья ты передумаешь.

А я представила себе, как в платье наклоняюсь за гильзами..

— Я тоже, — со вздохом отозвался он.

Его другом Риком Мансилом оказался тот самый крепыш, с которым Сара видела Кахилла на стрельбище в первый раз. Черноволосый и зеленоглазый Рик был неотразим, как кролик из рекламы. Первым делом он обратился к Саре с таким заявлением:

— Если вам надоест этот осел, только свистните — и я поведу вас к алтарю прежде, чем вы успеете выговорить «миссис Мансил».

— Ему можно верить, — подтвердил Кахилл, — это он проделывал уже дважды.

Сара заморгала.

— Вы встречались с замужними женщинами?

— С новобрачными, — поправил Рик, — но речь не об этом.

Сара поняла, что Кахилл хочет похвастаться перед Риком ее меткостью, и постаралась не подвести его. Они с Риком встали у соседних мишеней. Рик долго нахваливал свой пистолет — точность его стрельбы, слаженность механизма и так далее. Кахилл небрежно прислонился к столбу, скрестив ноги, пожимая плечами и улыбаясь.

— У него словесное недержание, — сообщил он Саре.

— А ты не будешь стрелять? — спросила она. Кахилл коротко покачал головой.

— Не уговаривайте его, — попросил Рик. — Каждый раз он обставляет меня. С его армейской школой ему следовало бы давать мне фору.

Сара усмехнулась, вспомнив про свою «армейскую школу» — «частные уроки» отца и братьев.

Они принялись расстреливать мишени, после каждой обоймы изучая их. Сара стреляла уверенно и сосредоточенно, Как в состязаниях с братьями. Держать пистолет ей было так же привычно, как водить машину; она почти не задумывалась том, что делала, — так прочно привилась привычка.

— Глазам не верю! — добродушно сетовал Рик. — Док говорил, что ты стреляешь неплохо, но и я тоже, а ты обставила меня на каждой мишени!

— А теперь с левой руки, — попросил Кахилл Сару, и Рик разинул рот.

— С левой? Она стреляет с обеих рук?

Сара просто переложила пистолет в другую руку и продолжила расстреливать мишень, следуя строгому правилу: все отверстия в мишени должны находиться так близко друг к другу, чтобы их можно было закрыть игральной картой.

— Сукин ты сын, — с чувством произнес Рик, глядя на Кахилла. — Кого это ты привел? Она профессиональный стрелок?

— Я дворецкий, — поправила Сара. Происходящее доставляло ей удовольствие, особенно препирательства двух мужчин.

— Ты проиграл — гони деньги, — потребовал Кахилл и протянул руку.

Ворча, Рик вытащил бумажник и отсчитал Кахиллу пять двадцаток.

— Минуточку! — вдруг возмутилась Сара. — Вы заключили пари и даже не поставили меня в известность?

— А я тебе что говорил? — обрадовался Рик. — Он еще тот гусь!

— Ты тоже промолчал, — напомнила она, осторожно отложила оружие и скрестила руки на груди, глядя на мужчин.

— Скажи: «Я тоже негодяй», — полушепотом подсказал Рику Кахилл.

— Я тоже негодяй! — повторил вслух Рик, светлые глаза которого искрились от смеха.

— Вы, случайно, не учились вместе в школе? — полюбопытствовала Сара.

— К счастью, нет. Представляешь, как бы это было? — Кахилл усмехнулся, засовывая деньги в карман.

— С содроганием.

Кахилл хлопнул Рика по плечу.

— Это было классно, дружище. Когда мне опять понадобятся деньги, мы снова заключим пари — идет? А теперь всего хорошего: у меня дома маринуются бифштексы. Обязуемся вспоминать о тебе каждый раз, делая глоток пива.

— Так нечестно, — обиделся Рик. Он даже печально помахал рукой вслед Кахиллу и Саре, — эдакий малыш, которого не принимают в игру.