— Мы собираем деньги на помощь пострадавшим от ожогов. Изначально хотели закупить оборудование для государственной службы здравоохранения, которое они не могут себе позволить.
— А теперь?
— Теперь намерены открыть несколько центров реабилитации и физиотерапии, где, помимо медицинского лечения, больные смогут получать психологическую поддержку, полезные навыки и профессиональную переподготовку. В целом, в наших центрах должно быть все, от кофейни, куда можно прийти поболтать, до качественной медицины.
Хлоя говорила об этом с такой страстью, что Ник понял: это дело ее жизни.
— Очень амбициозный проект для такой молодой девушки, как ты.
Хлоя гордо вскинула подбородок.
— Как мой возраст может быть связан с проектом? Меня воспитывали так, чтобы ставить высокие цели.
— Значит, ты утверждаешь, что позитивное мышление может творить чудеса?
— Все, на что мы нацелены, достижимо, и у меня имеются цифры. Что касается позитивного мышления — это помогает, но в какой-то момент приходит время действовать. Для меня это не игра и не развлечение.
— Да уж вижу, — отозвался он с неохотой.
Ник не собирался восхищаться ею, а просто хотел затащить ее в постель. То, что она начинала ему нравиться не как идеальное тело для секса, а как человек, только осложняло ситуацию.
— Почему ты выбрала именно эту форму благотворительности?
— Я кое-кого встретила в больнице.
— Ты болела?
Она отвернулась, уставившись на пальцы, крепко сжимающие ножку бокала, и, собравшись с мыслями, ответила сдержанно, без эмоций. Отстраненно настолько, насколько возможно.
— Я столкнулась с мотоциклом, во всяком случае, мне так сказали.
Как это произошло, почему, кто виноват — Хлоя до сих пор не знала. Благодаря зятю она помнила, как звала сестру прокатиться на велосипеде, залезала на него. А потом дым, сирены, запах гари.
Некоторым людям для счастья нужно что-то особенное. А она просто жива, и это главное. Осознание того, насколько хрупка жизнь и что в любую минуту все может закончиться, заставило задуматься, может ли она сделать что-то значительное, оставить после себя след.
— Надеюсь, водителя наказали. — Уголки его губ поползли вниз.
Ник живо представил, как ее руки обвивают какого-то одетого в кожу идиота, тело прижимается к нему. Он содрогнулся от неприятной мысли.
— Я была не в пассажирском кресле.
Проблема независимости в том, что, если делаешь что-то не так, не на кого свалить вину за ошибки.
— Значит, любишь доминировать?
— Если ты имеешь в виду принятие самостоятельных решений, то да.
Тьма в его взгляде говорила о том, что он видел слишком много смертей и ранений для одной жизни. Внезапно Ник будто закрыл дверь в душу и снова стал непроницаемым. От неожиданности Хлоя даже опешила. На долю секунды он неосознанно показал ей всю боль и страдание, терзающие его сердце. Она тут же вспомнила, что именно таким он был в баре, красивым, соблазнительным, страдающим от внутренних демонов. Ее, как и тогда, захлестнула лавина эмоций, где желание с состраданием смешались в безумный коктейль.
— Кто-нибудь, кроме тебя, пострадал?
— Еще несколько человек, в том числе мой будущий зять. Оказалось, на слепом повороте было разлито масло, и случилось то, что случилось. Некого винить, кроме себя и судьбы.
Он отодвинул стул и откинулся на спинку, чтобы лучше видеть ее фигуру. Хлоя не могла понять, о чем он думает, его взгляд скрывался за вуалью черных ресниц.
— Ты веришь в судьбу?
Она пожала плечами.
— Человек сам принимает решения и сам отвечает за последствия.
— По тебе не скажешь.
Ник ни о чем не подозревает. Хлоя изо всех сил боролась с желанием прикоснуться к бедру.
— Мне повезло. — Она потупила взгляд.
— Во что ты веришь?
Ник мало во что верил и не питал никаких иллюзий в отношении жизни, но идеализм Хлои, возможно, стал тем самым триггером, который привел ее в его постель.
Видела ли она в нем романтического героя, или он для нее значил не больше, чем инструмент для удовлетворения желания? Оба варианта ему не нравились.
— Я верю в гибкость человеческой души. Ничего нельзя принимать как должное. — Хлоя усмехнулась. — Я могу наскучить тебе своими разговорами.
Она с удивлением обнаружила, что они незаметно достигли стадии «двух друзей за чашкой кофе».
— Я скорее умру, — вдруг воскликнула одна дама.
— Почему, дорогая? — спросил мужчина, сидящий справа.
— Не хочу быть толстушкой с пятьдесят вторым размером, — отозвалась та.
Хлоя тут же представила, что бы сказала эта женщина, увидев уродливые шрамы на ее бедре.
— Она думает, что у нее случится пищевое расстройство. А самое плохое то, что дочь, вероятно, унаследует ее нервозность, — прошептал Ник.
Хлоя взбунтовалась.
— Значит, внешность для тебя не имеет значения, и ты бы стал встречаться с тем, кто не идеален? А что, если бы твоя жена внезапно потолстела или полысела? Только честно.
Ник от неожиданности вскинул брови.
— Неужели ты была гадким утенком, прежде чем превратиться в прекрасного лебедя? Пухленький подросток, прыщавое лицо? Или на тебе сейчас парик?
Она отстранилась, когда он наклонился, чтобы потрогать ее волосы.
— Это ты поменял таблички с именами, чтобы мы сели рядом? А теперь доводишь меня до точки кипения.
