Укрощение повседневности: нормы и практики Нового времени - [72]
В этой форме представления писем оказывается важным, что определенными характеристиками наделяется не только письмо как повседневная практика, но очерчивается весь повседневный опыт общения. Конечно же, общение «с отсутствующим другом» посредством писем подразумевает меньше факторов, нежели беседа (где важно конкретное пространство, время суток, присутствие тех или иных людей и прочие обстоятельства); тем не менее, давая характеристику каждой такой коммуникационной ситуации, де Ла Серр не просто предлагает форму ее словесного выражения в письменном тексте. Он дает читателю представление о подобающем случаю спектре мыслей и эмоций, которые должны возникать у человека, знающего толк в светском общении. Так, например, «письма-поздравления пишутся друзьям для того, чтобы вместе с ними порадоваться случившемуся с ними благу»[319]. Иными словами, модный статус письма связан в представлении де Ла Серра не столько со знанием правильных элегантных выражений, сколько с этим комплексом состояний и переживаний, которые следует уметь различать и выражать человеку, оказавшемуся в той или иной ситуации общения. Если он не испытывает их на самом деле, то по меньшей мере должен иметь в виду и связывать с актуальными обстоятельствами, которыми вызвано письмо. Это позволяет говорить о том, что и предлагавшиеся образцы писем (набор которых почти не менялся во всех версиях письмовника) демонстрируют не просто более легкий стиль, но иное понимание достоинств хорошего письма[320].
Де Ла Серр дает понять, что чаще всего эти ситуации общения, с которыми связано написание писем, оказываются довольно сложными, а потому и текст письма почти никогда не может сводиться лишь к перечислению событий или даже описанию простых и искренних радостей или огорчений. Если автор хочет дать совет, вовсе недостаточно изложить его на бумаге, особенно если это непрошеный совет: «В первую очередь следует извиниться за то, что осмелились дать совет, о котором никто не просил, и сказать, что к этому нас обязывает дружба. И [добавить, что] дело вовсе не в том, что мы ставим под сомнение благоразумие своего друга, но, зная, насколько ему важно дело, о котором идет речь, мы полагали, что доставим ему удовольствие, сообщив свои мысли по этому поводу»[321].
Эту необходимость научиться замечать нюансы письма как акта общения, а не просто письменного текста, де Ла Серр и делает основным предметом своего наставления. Чем сложней и деликатней повод, по которому пишется письмо, тем больше аспектов необходимо принимать во внимание. Одно из наиболее сложных описаний автор дает письмам-упрекам, которые пишутся тому, кто совершил какой-то проступок, с тем чтобы он его признал или исправил. Де Ла Серр отмечает, что только если автор обладает властью над адресатом или ему безразлична ответная реакция, можно позволить себе написать все, что приходит в голову. Однако письмо требует большей искусности, если автор имеет намерение попрекнуть своего друга таким образом, чтобы не потерять его расположения. Де Ла Серр подробно описывает всю ту сложную комбинацию переживаний, прочувствование и понимание которых, а также умение отразить в тексте письма ожидается от читателя письмовника, претендующего на модный статус:
Сначала мы хвалим достоинства нашего друга и выражаем ему всю степень своего уважения. Затем говорим, что поскольку в мире нет ничего совершенного, то даже свет его добродетелей омрачен пороками, которым он предался. Или же, если мы сочтем такой заход слишком грубым и не решимся говорить настолько открыто, мы можем сказать, что не вызывает сомнений, что на это его толкнули близкие друзья, которым в радость видеть, как он предается разврату. После этого мы можем добавить, что если бы речь шла о другом человеке, которого мы любим не так сильно, мы не сказали бы ни слова, но дружба, которую мы испытываем к нему, заставляет нас открыть ему глаза на слухи, которые о нем идут. Что мы были крайне опечалены тем, что похвалы, которые о нем слышим, то и дело сопровождаются разговорами о недостатках, которые в нем находят. Мы также скажем, что надеемся, что он в подобной ситуации обратился бы к нам с той же свободой, а мы были бы крайне признательны и расценили бы это как проявление искренней дружбы, в которой нет места лести. Затем мы возложим вину за его проступок на его возраст или группу недоброжелателей и выскажем убеждение в том, что в противном случае он никогда бы на это не поддался. Мы можем завершить письмо описанием того, какую честь и выгоду он извлечет из победы над пороком, как сильно возлюбит его Господь и сколь высоко оценят достойные люди, и сказать, что мы убеждены в том, что он не отвергнет нашу критику и тем доставит нам большую радость и что мы ожидаем в скорости услышать новости о его исправлении. О чем мы будем молить Господа, дабы он пришел на помощь и оказал воздействие на его душу
