Украинцы, которые были (XVI – начало XX века): документы, материалы, исследования - [166]

С. CXVI–CXIX. «Если взглянем на рассматриваемую эпоху, то будем в состоянии установить следующие положения о судьбе и значении козаччины:

Козаки есть ее что иное, как остатки сохранившихся древне-славянских общин, которые являются с характером воинственным, вызванным местными обстоятельствами, с новым именем, возникнувшим из той же военной обстановки.

От времени появления в истории до Люблинской унии, Козаки живут под управлением князей из дома Гедимина, сохраняя и развивая, под их правлением, свое общинное устройство.

Люблинская уния подает повод Польскому правительству и шляхте к ломке общинных вольностей и к закрепощению Козаков шляхтичами на общих началах польского права.

Желая разбить солидарное сопротивление со стороны Козаков, Баторий разровняет их, заманивая некоторых далекою надеждою шляхетства, сталкивая других на степень крепостных. Он разделяет, таким образом, Козаков на признанных законом – реестровых и непризнанных им – нереестровых.

Первые восстания Козаков против Польши от Подковы до Лободы, включительно, имеют исключительно характер сословной борьбы за общинные права.

Запорожье образуется из людей, бежавших от крепостного права из областей, в которых оно было водворено раньше, чем на Украине. Оно образуется на тех же общинных началах, только видоизмененных исключительным положением. Запорожье, вначале малочисленное и ничтожное, приобретает значение только тогда, когда к нему бегут Украинские Козаки, уходя, от шляхетского гнета в начале XVII века.

Реакция Лободы приобретает поддержку со стороны слуг, т. е. бездомной шляхты; представитель ее – Наливайко, которому ошибочно приписывают характер козацкий.

Петр Конашевич группирует и объединяет козацкие силы. Центром реакций он избирает Запорожье и, пользуясь популярностию этого названия, он распространяет его имя на всю Украину. Конашевич старается привлечь весь народ на сторону козаччины, освящая ее дело религиозным заступничеством и облегчением посполитству входа в Козаччину. Он успевает более политикою и умением пользоваться затруднительным положением польского правительства, чем открытою борьбою.

Время от Сагайдачного до Петрыжицкого – это время преобладания местного, общинно-козацкого элемента. Время от Петрыжицкого до Хмельницкого – время постепенного возвышения шляхетско-польского элемента и возрастающего, порабощения козаччины.

Смотря по ходу борьбы, самое имя Козаков в различное время имеет различное значение: до Батория Козаками называются исключительно общинники Украинные в смысле особенного сословия; с этого времени – только Козаки реестровые, нереестровые же называются своевольством козацким, своевольством Украинным, людьми своевольными, оказаченным хлопством, гультайством. Под теми-же именами безразлично подразумевается все недовольное: восстающие крестьяне, беглые слуги и т. и. Запорожцы в XVI в. называются Козаками Низовыми или Козаками Запорожскими. С начала XVII в. вся козаччина, т. е. Запорожцы, реестровые Козаки и неерестровые, вместе объединенные Сагайдачным, получают название «войска его Королевской Милости Запорожского»; потом, при падении козаччины, последнее название удерживается только за реестровыми. Кроме того, в начале XVIII в. имя Козаков дается в смысле войска, а не сословия: 1) отрядам войск, навербованным в королевскую службу, из кого попало, на Украине; 2) солдатам войск, навербованным в службу богатыми украинскими землевладельцами, т. е. так называемым надворным хоругвям. – Все эти названия употребляются правительством и шляхтою. Народ смотрит на дело иначе: он постоянно называет Козаками, или войском Запорожским, все то, что носит на себе военно-общинный, сословный характер; потому-то, восстающие крестьяне, мещане и т. д. немедленно принимают название Козаков, выражая этим именем достижение тех прав сословных, которые составляли постоянный идеал Южно-Русского народа».

Сергеев А. Географические очерки России

Сергеев А. Географические очерки России. СПб.: Издание Товарищества «Общественная Польза», 1866. Выпуск 2.

С. 26–37. «Волынь и Подолия есть земля русняков или русинов. Этот народ; во многом сходный с малороссами, населяет всю область Днестра, от австрийской границы до Черного моря. Русины молчаливы, скрытны, апатичны, спокойны. Как и малороссы, они отличаются глубокою преданностию к православной вере и к своей почве. Их язык – отрасль малороссийского с довольно значительною примесью польских, турецких и молдаванских слов. Так, у русняков всегда услышишь молдаванские слова: «тягаря» (гой), «гойса» (налево), «чала» (направо). Но особенное отличие языка русняков составляет то, что в возвратных и взаимных глоголах частица ся у них поставляется не в конце, а в начал слова: напр. русины говорят: ся турбовати (безпокоиться), я ся насмеяв (я посмеялся); некоторые малороссийские слова русины употребляют с перестановкою слов, так они говорят: кирница (малороссийское – криница, т. е. горница), выговорить (говорить); уселякий (усякий, т. е. всякий). Творительный падеж единственного числа, в именах женского рода вместо «ою» оканчивается в язык русинов на «ау», напр. рукау (рукою), а слово «брат» у них заменяется словом «мой», напр. ходи, мой, сюда (иди, брат, сюда). К полной характеристике русинов нужно прибавить, что они страшные ругатели, что, вероятно, заимствовано ими от молдаван. Все, начиная с детей и кончая стариками и девушками, ругаются здесь так крупно, что ставят в тупик проезжого, еще незнакомого с характером этого народа