Уинстэнли - [85]

Горестные события, жестокие избиения и разгоны, каждодневная изнурительная борьба за сохранение колонии, а также другие письма, жалобы, протесты и трактаты, которые он вынужден был писать, отодвинули эту главную работу его жизни. В какой-то момент он подумал даже: «Кто поймет, кто поддержит этот проект?» И отказался от мысли когда-либо его обнародовать.

Теперь же, когда не только колонии, но и надежд на ее скорое возрождение более не существовало, когда он остался один в нищете и отчаянии, — что еще оставалось делать? Только рассказать миру о своих начинаниях, предложить ясную и простую схему нового общественного устройства. Все вокруг издавали проекты реформ. Вот и Хью Питерс, знаменитый армейский проповедник, выпустил трактат «Доброе дело для добрых властей», где призывал обратиться к слову божию и в нем искать образ правления, исцеляющего все зло. И как огонь, тот белый незабвенный огонь откровения, вспыхнули в душе Уинстэнли слова: «Ты не должен зарывать свой талант в землю». Тогда он вновь обратился к старым разбросанным записям, пересмотрел их, дополнил, организовал. «Я был подвигнут к тому, чтобы возродить их и собрать воедино все мои разрозненные листки, которые я только мог разыскать, и изложить их таким способом, который я здесь предлагаю, и тем успокоить мой дух».

Он снова взялся за перо, использовал старые пожелтевшие заметки, дописал новые главы. От этого работа получилась несколько сумбурной, неровной; композиция ее четкостью не отличалась. Она включала и перечисление тягот и нужд народа, и критику утвердившихся после казни короля порядков, и рассуждения о начале и природе власти и закона, и подробную программу экономической, политической, административной организации общества; а также свод законов, соображения о воспитании молодежи, философские размышления.

Важной особенностью трактата было то, что Уинстэнли мыслил себе новый совершенный общественный строй не как нечто отдаленное в будущем или вовсе не осуществимое на земле. В отличие от Томаса Мора или Френсиса Бэкона он представлял свою утопию не фантастическим островом, затерянным в просторах океана, а сегодняшней Англией, которую возможно перестроить так, чтобы все в ней жили справедливо и счастливо. Он предлагал конкретный план перестройки английских государственных и общественных порядков, охватывающий все стороны жизни. В этом смысле его трактат ближе к левеллерскому «Народному соглашению», к вышедшей четырьмя годами позже «Океании» Гаррингтона или к проекту Милтона «Скорый и легкий путь к установлению республики» (1660).

Уинстэнли поспешил опубликовать его в начале 1652 года, когда Англия особенно остро нуждалась в новой конституции. Его и не заботили поэтому ни стройность изложения, ни логика структуры, ни красоты стиля. Важно было высказать то, что созрело в уме и сердце, как можно скорее.

Он не считал свой проект совершенным или раз навсегда данным. Это скорее призыв осуществить определенные возможности преобразований, гибкая и открытая схема, поддающаяся исправлениям и переработке. Четверостишие, поставленное на титульном листе, говорило:

В тебе, о Англия, закон встает, чтобы сиять.

Коль примешь, воплотишь его, — венцом тебя

венчать.

Но коль отвергнешь, суть презрев, что завещал

Отец,

В другой стране заблещет он, — и твой возьмет

венец.

Но к кому обратит он свой трактат? Кому вверит надежды? На кого возложит почетную задачу воплотить в жизнь великий план построения новой, справедливой республики?

Было время, когда он надеялся только на бога. В сорок восьмом году, еще до того, как яркий свет откровения о правде народной засиял в его душе, он думал, что надо только ждать, верить, молиться — и все придет само собой, по мановению незримой праведной руки. Потом ему открылось, что бедняки, работая совместно на ничейной земле, сами могут построить счастливую жизнь, ничего не продавая и не покупая, никому не кланяясь, ни от кого не завися. Он не раз призывал народ не подчиняться лендлордам, судейским и попам и осуществить свое древнее право работать на кормилице-земле и питаться трудами рук своих. Но и эта надежда рухнула. Печальный опыт диггеров — не только на холме Святого Георгия, но и по всей Англии, — показал ему, что сами бедняки, безоружные и беззащитные, не смогут добиться перемен. Им нужна поддержка, могучий заслон, способный справиться со всеми трудностями, победить всех врагов.

Когда-то ему казалось, что лорд Фэрфакс, главнокомандующий армией, испытывает к ним сочувствие. Именно к нему Уинстэнли направил в свое время несколько писем, прося оградить их колонию от нападений. Но Фэрфакс ушел от дел и живет теперь у себя в йоркширском имении. А самой могучей силой в стране стал Кромвель. И Уинстэнли решает посвятить свой проект Кромвелю. На титульном листе новой книги он пишет: «Закон свободы, изложенный в виде программы, или Восстановление истинной системы правления. Почтительно поднесенный Оливеру Кромвелю, генералу республиканской армии в Англии. И всем моим братьям-англичанам, внутри церкви и вне церкви, идущим по жизни согласно своему пониманию Евангелия; а от них — всем народам мира…»