Ученик убийцы - [6]
Свет — лучшая защита от опасности; вот почему на бескрайних просторах Гнездовья всю ночь жгут костры.
Свет, огонь и, конечно, серебряные кинжалы.
По лбу Ника струями стекал пот, а крупное, рыхлое тело онемело от боли. Мальчик резко отвернулся от окна и присел на стул у постели сестры. Двое суток не смыкал он глаз; сегодняшняя, третья по счету, ночь была самой длинной и мучительной. Ник боялся, что от жары и усталости вот-вот свалится на пол. Он задыхался в душной спальне и не мог уже ни стоять, ни сидеть, однако сама мысль о том, что в любую минуту его бдение может подойти к концу, приводила мальчика в ужас.
Ник крепко сжал пальцы сестры. Он явственно видел смерть, притаившуюся в уголках рта девочки и просвечивающую сквозь тонкую, как пергамент, кожу. Кестрел, которая всегда любила младшего брата таким, какой он есть — неуклюжим и не очень-то умным, скоро уйдет от него навсегда…
Бледное лицо Кестрел, обрамленное спутанными прядями золотистых волос, по-прежнему оставалось удивительно красивым. Ее огромные ярко-голубые глаза были сейчас закрыты, и под ними залегли темные тени. Точно такого же цвета были глаза и самого Ника, и двух его братьев, которых убили в прошлом году, и их отца, погибшего от несчастного случая на охоте чуть больше трех лет назад.
Это я должен был умереть тогда…
Ник на мгновение закрыл глаза — словно пытался спрятаться от страшной правды.
Это меня должны были убить первым, как самого младшего и самого хилого. Моя смерть не вызвала бы никаких подозрений и никого бы не огорчила.
В тот день они отправились на охоту просто ради забавы и отъехали от стен Кан-Роуэна не больше чем на лигу, когда их внезапно атаковал морок. Отец заметил это злобное и уродливое, похожее на орла, создание, когда оно уже готовилось вцепиться когтистыми лапами в Ника, и продолжал сражаться с хищником даже после того, как тот принял человекоподобный облик, обрызгал обидчика ядовитой слюной и вонзил в него острые, как кинжалы, когти. Ник сумел добежать до рощи и позвал на помощь королевскую стражу, но ни один, даже самый отважный на свете воин не смог бы спасти лорда Маба. Отец Ника, король-консорт Гнездовья, умер на его глазах — точно так же, как сейчас умирала Кестрел. Делая последний вдох, он тоже держал Ника за руку.
Зачем жить, если все, кого я люблю, уходят от меня?
Ник поерзал на стуле, и тот заскрипел под тяжестью большого тела. Промежутки в дыхании Кестрел становились все длиннее, и Ник начал отсчитывать секунды, отчаянно умоляя смерть подождать хотя бы немного. Хотя бы до рассвета, чтобы они с сестрой в последний раз вместе поприветствовали солнце! Ник даже надеялся, что Кестрел проснется, откроет глаза и скажет что-нибудь такое, что облегчит его вину.
Неделю назад, в свой день рождения, сестра впервые поднесла Нику медовое вино (прежде ему не разрешали пить крепких напитков). Если бы Ник принял угощение, вряд ли он дожил бы до сегодняшней ночи. И почему он тогда не вышиб рог из рук Кестрел? Это выглядело бы вполне естественно — он ведь такой неуклюжий, без конца все роняет и опрокидывает! Если бы Кестрел не глотнула смертоносного напитка, Нику не пришлось бы сейчас сидеть у ее постели и с замиранием ждать каждого нового вдоха…
Мальчик понимал, что смерть избавит сестру от страданий, но страх навеки потерять ее был непреодолим, и потому Ник шепотом читал молитвы богу смерти. Большинство его сограждан почитали Многоликого Брата и избегали напрямую обращаться к Кайну; произнести имя рогатого бога в доме — особенно в спальне — считалось плохим знаком. Ник не верил в подобные глупости. Проклинаемый или нет, Кайн все равно явится в дом семейства Маб — уже в четвертый раз за последние три года. Похоже, он не прочь и поселиться здесь…
Кайн не был милостив к братьям Ника — сильным и крепким юношам; они умирали мучительно, неделю за неделей тщетно сопротивляясь загадочной болезни, причиной которой, как объявили потом настоятели, стало отравление ядом.
Наблюдая затянувшуюся предсмертную агонию сыновей, мать Ника сошла с ума. Впрочем, она никогда не отличалась крепким душевным здоровьем — как все женщины рода Маб. Ник был даже рад, что мать отказалась присутствовать при отходе дочери в мир иной — он не представлял, как бы выдержал вспышки ее безумия. Разум леди Маб наверняка еще больше помутился бы, стань она свидетелем того, как яд забирает у нее еще одно дитя.
— Очевидно, яд был безвкусным, — объяснили тогда настоятели матери Ника. — Его, должно быть, подмешали в начинку для ягодного пирога.
На этот раз Ник нисколько не сомневался, что отраву положили в медовое вино. Кестрел почувствовала себя неважно через несколько часов после пира; и потом — кроме вина, Ник отведал те же напитки и кушанья, что и его сестра. Разумеется, скажи он об этом вслух, никто ему не поверил бы! Сметливость и наблюдательность не считались сильными сторонами Ника — зато все кому не лень любили подшучивать над его внушительными габаритами.
По крайней мере, сестре не пришлось долго мучиться. Может быть, если помолиться Кайну, рогатый бог дарует Кестрел быструю и легкую смерть?
Волею судьбы Раснодри Солдроу вынужден примерить на себя личину танга, древнего борца с монстрами, презираемого всеми. Он вынужден самостоятельно постигать мастерство своего нового ремесла, ибо тангов уже давно никто не видел. И хоть в их отсутствие все научились бороться с монстрами подручными средствами, необходимости в тангах никто не отменял. Цепь случайностей проводит Раснодри сквозь опасные приключения, заставляет добыть древний магический артефакт, убить могущественного монстра, побывать в потустороннем мире и защитить столицу Давурской Империи от армии оживших мертвецов.
На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.