Убийство в частной клинике - [10]

— Что? Ах да… Возвращаемся к прежнему разговору. Неопределенностью. Зритель так и остается в неведении: то ли больной умер от наркоза, то ли его прикончил хирург. Ситуация такова, что никто не может сказать определенно. Хотите проделать то же самое с министром внутренних дел, сэр? А я считал, что вы приятели.

Маска на лице хирурга съежилась, словно он улыбнулся.

— А что? Может возникнуть соблазн.

Сзади послышался шум. Филиппс обернулся и увидел, что от дверей операционной на него пристально смотрит сестра Бэнкс. За ее спиной появилась Мэриголд.

— Позвольте, — холодно произнесла она и прошла мимо.

— Вот что, старшая сестра, — отрывисто проговорил Филиппс. — Я сделал, как обычно, укол гиосцина. Но если, как предполагаю, мы обнаружим развившийся перитонит, нам… мне придется ввести сыворотку крови.

— Разумеется, я не забыла про гиосцин, сэр Джон. Раствор готов, но я заметила, вы приготовили собственную инъекцию.

— Нам не потребуется ваш раствор. Я пользуюсь своими таблетками, чтобы не ошибиться в дозе. У нас все готово?

Хирург вошел в операционную.

— А я считаю, — с недовольным видом заметила Мэриголд, — что готовый раствор подходит большинству больных.

— Береженого, как говорится, Бог бережет, — усмехнулся доктор Томс. — Вы же знаете, старшая сестра, что гиосцин — штука весьма деликатная.

В палате потянуло тяжелыми парами эфира.

— Не понимаю, почему сэр Джон так увлекается гиосцином?

— Можно давать меньше анестезирующих препаратов, а после операции он оказывает успокаивающее действие. Я и сам приверженец гиосцина, — важно заметил Томс.

— Какова обычная доза, сэр? — внезапно спросила Бэнкс.

— От одной сотой до двух сотых грана, сестра.

— Так мало?

— Да. Не могу вам назвать минимальную смертельную дозу — она неодинаковая в разных случаях. Но четверть грана наверняка убьет любого.

— Четверть грана, — задумчиво кивнула сестра Бэнкс. — Надо же!

После операции

Четверг, одиннадцатое. К вечеру

Сэр Джон ждал больного в операционной.

Старшая сестра и сестры Джейн и Бэнкс вошли вместе с Томсом. Они остановились у стола — группа одетых в халаты, лишенных всякого выражения автоматов. Все молчали. Послышался скрип колес. Появилась каталка, за которой следовали доктор Робертс и прикрепленная к сэру Дереку сестра-сиделка. Робертс держал на лице больного маску. На каталке лежал министр внутренних дел. Когда его подняли, чтобы переложить на стол, О’Каллаган внезапно быстро и невнятно заговорил:

— Не сегодня, не сегодня, не сегодня, черт возьми, ах, дьявольщина…

Медсестра ушла.

Запах эфира обволакивал стол как фимиам. Доктор Робертс подкатил ближе свое оборудование — аппарат с цилиндрическими баллонами со сжатыми газами в металлической конструкции напоминал гигантский графин. На груди больного укрепили невысокую ширму, не дающую выхода анестезирующим веществам. Томс с интересом покосился на больного и легкомысленно заметил:

— Ну и видок у него. Забавная голова. Что вы об этом думаете, Робертс? Вы ведь в этом деле дока. На днях прочитал вашу книгу. Как четко проступили черты прирожденного душевного расстройства. Его папаша, случайно, не чокнутый?

— Да, — кивнул шокированный Робертс. — Однако, мистер Томс, вряд ли по чертам лица можно выявить признаки наследственного душевного расстройства.

Сестра обложила живот больного стерильной марлей, и министр, со спрятанной за экраном головой, больше не напоминал человека. На столе находился приготовленный для операции объект, и только.

Сэр Джон взял скальпель и сделал первый разрез.

— Перитонит, как и следовало ожидать, — произнес Томс и добавил: — Ого! Перфоративный абсцесс. У этого малого весь букет.

— Отсюда приступы боли, — пробормотал Филиппс.

— Разумеется, сэр. Удивительно, что он так долго продержался. Только взгляните сюда!

— Паршиво. Черт побери, старшая сестра, вы что, оглохли? Я просил щипцы.

Слегка задетая сестра Мэриголд подчеркнуто благопристойно кашлянула. Некоторое время в операционной царило молчание. Пальцы сэра Джона продолжали действовать — нервно, пытливо, уверенно.

— Пульс слабеет, сэр Джон, — внезапно сообщил Робертс.

— Да? Томс, посмотрите-ка сюда.

— Мне не нравится его пульс.

— В чем дело, Робертс? Что с пульсом?

— Слабый. И его вид вызывает опасение. Сестра, приготовьте инъекцию камфары.

Сестра Бэнкс наполнила второй шприц и протянула врачу.

— Пожалуйста, немедленно сделайте инъекцию!

Бэнкс впрыснула камфару.

— Сыворотку, — процедил Филиппс.

— Сыворотку, сестра Харден, — вполголоса приказала старшая сестра.

Джейн подошла к столу с инструментами.

— Ну что же вы? — поторопил Филиппс.

— Сестра! — рассердился Томс. — Что вы копаетесь?

— Извините… я сейчас.

— Большой шприц, — подсказала Бэнкс.

— Да-да, — едва слышно произнесла Джейн и склонилась над столом.

Филиппс закончил зашивать разрез.

— Сестра, — проговорил Томс, — вы когда-нибудь принесете мне шприц? Что с вами такое?

На кончике его носа от волнения появилась капля. Сестра Мэриголд, заметив ее, вытерла кусочком марли.

Держа в руках лоток, Джейн приблизилась к столу. Филиппс, выпрямившись, смотрел на шов. Томс наложил повязку и сделал укол.

— Вот так, — кивнул он. — Трудный случай. Видимо, очень запущенный.