Убийство на стороне - [36]

Он занялся стальными браслетами, сжимающими его запястья. Правый скользил легко, но левый он снять не мог. Видимо, когда надевали наручники, он недостаточно напряг кулак или просто забыл это сделать.

Подумав об этом, он загрустил. Нужно быть действительно фокусником, чтобы вылезти из пучины, в которую он сам себя вверг. Подписывая фальшивое признание, он связал себя по рукам и ногам и отдал себя во власть правосудия, которое могло теперь распорядиться им, как хотело.

Неожиданно инспектор спросил:

– Что это вы там копаетесь?

Хенсон быстро надел на руку наручник и вытер лицо обеими руками.

– Проклятые москиты! Озвереть можно.

– Верно, – проворчал Греди. – А я, между прочим, надеялся, что у нас в конторе имеются защитные средства против летающей нечисти.

Шофер свернул налево и покинул Доти Роал, чтобы проехать по небольшой проселочной дороге.

Это не должно быть дальше. Судя по карте, Калюме впадает в озеро приблизительно в двух милях отсюда. Хенсон не спускал глаз с берега озера.

– Я начинаю узнавать места. Мы проехали уже много знакомых примет, которые я запомнил в прошлый раз, когда ехал сюда.

Сидящий на заднем сиденье полицейский, хорошо знакомый с местностью, заметил:

– Если он приехал сюда из Калюме-Сити, чтобы зарыть деньги на южном берегу озера, то его роща должна быть где-то здесь. Он должен был пройти по Торренс-авеню до сто тридцать восьмой улицы, которая ведет к озеру. Что вы сделали после того, как оставили свою курочку в баре? Украли машину?

– Нет! – мгновенно ответил Хенсон. – Я нанял ее.

Греди закурил следующую сигарету в тщетной надежде отогнать москитов.

– Тьфу, пропасть! На деньги «Атласа»?

– Вовсе нет! В сейфе было три тысячи восемьсот двадцать долларов, принадлежавших лично мне.

Греди ухмыльнулся.

– Рассказывайте!

Дорога теперь вполне устраивала Хенсона. Она не была слишком удалена от озера и по ней шел постоянный поток машин. Еле продвигающийся караван из семи машин явно вызывал недовольство, и около дюжины машин пожелали обогнать их, но быстро передумали, увидев опознавательные знаки полиции.

Когда полицейские машины остановятся и ему удастся обмануть своих стражей и бежать, он попробует уговорить водителя последней машины.

– Мы приближаемся, – сообщил он. – Мне кажется, я узнал место. Но ночью все выглядит совершенно иначе, – добавил он, точно извиняясь.

Шофер еще больше замедлил ход и попросил:

– Дайте знак, когда нужно будет остановиться.

На расстоянии двухсот метров Хенсон заметил купу деревьев. Ему не нужно было притворяться взволнованным. Горло пересохло, сердце колотилось так, что трудно было дышать. Руки вспотели. Он даже перестал ощущать укусы надоедливых москитов.

За несколько минут до их прибытия на место он понял, что у него три возможности: или обнаружится его ложь, или он получит полдюжины пуль в спину, или, что менее вероятно, ему удастся бежать и попасть в Перу, и там он найдет наконец ключ к своим подозрениям, а это – желанная свобода вместо смертного приговора или каторжных работ.

Маленькая рощица во всех отношениях отвечала его планам. Она находилась недалеко от озера – ее местоположение соответствовало выдуманной им истории – и менее чем в семидесяти метрах от проезжей дороги. Скопление здесь конвоирующих машин нарушит нормальное движение транспорта. Земля на обочине была достаточно твердой, чтобы одна из машин могла объехать колонну и создать второй ряд машин.

– Вот она! – закричал Хенсон. – Здесь!

– Вы уверены в этом? – засомневался Греди.

– На сто процентов.

– Ладно, – проворчал Греди и повернулся к шоферу: – Когда доберетесь до деревьев, остановитесь на обочине и просигнальте остальным, что мы приехали.

Шофер включил сирену. Ее вопль прозвучал в ночной тишине, как призыв о помощи или как крик экстаза.

Цепочка полицейских машин остановилась позади них, перекрыв таким образом путь другим машинам, следовавшим по своим делам. :

Греди вышел из машины, сказав Хенсону категорическим тоном:

– Не отставайте от инспектора Тоннели, пока мы не расставим все оборудование и прожекторы.

– Хорошо, – тихо пробормотал Хенсон.

– А вы, – продолжал Греди, обращаясь к двум другим полицейским, – попробуйте восстановить движение на дороге. Уберите пробку.

– Понятно! – ответил один из них.

Когда машина, полная репортеров, остановилась около головной полицейской машины, чтобы сфотографировать происходящее, полицейский фотограф возмущенно воскликнул:

– Они обязаны были получить разрешение на съемки! Этим проклятым газетчикам плевать на то, что они мешают движению. Им лишь бы сделать сенсационные снимки!

Но Греди, казалось, был доволен.

– Ну, они ничем не рискуют, написав про мои действия. Оставьте их, пусть фотографируют. Получится недурная статейка для газеты. Не каждый вечер выкапываешь семьсот тысяч долларов! Ну, за дело! Только скажите им сначала, чтоб поскорее убрали с дороги свою машину. Если потребуется, загоните ее в рощу.

– Будет исполнено, сэр!

У Хенсона начался озноб, он почувствовал себя маленькой песчинкой, когда обнаружил, какими силами располагает полиция для проведения операции.

С громким стуком достали лопаты и фонари. Электрики стали не торопясь устанавливать среди деревьев прожектора, свет которых скрестился со светом фар на машинах. По мере того как зажигались прожектора, темнота отступала, и она исчезла совсем, когда свет всех осветительных приборов и фар оказался направленным на площадь в шестьдесят квадратных метров.