Убийство на Дворянской - [8]

– Ничего, Бог милует, на здоровье не жалуется, – улыбнулся Меньшиков. – Приобретаем потихоньку. В начале года купили на ее имя два огороженных усадебных места на Дворянской. Одно принадлежало штабс-ротмистру Сергею Павловичу Вельяминову, другое – ярлуковскому помещику Горелову.

– Хорошо знакомые мне места. Именно на них смотрели окна нашего дома.

– Так и есть, прямо напротив особняков Водошниковых и Снежковых. Мы уж взялись за строительство дома с флигелем.

– Поздравляю! Дай Бог, чтобы стройка закончилась как можно быстрее! Чтобы все задуманное свершилось!.. А как дела на службе?

– Да как? – вздохнул капитан, и улыбка постепенно сошла с его лица. – Одни заботы, треволнения. Едва потушили третьего дня пожар на Лебедянской, как вчера загорелась лавка купца Шелихова на Новобазарной площади!.. Справились, конечно, но, сколько сил потрачено, нервов! Думал, сегодня обойдется, так нет! Едва зашел в канцелярию, слышу громкий крик: «Пожар на нижней мельнице!» Опять понесся вскачь мимо собора пожарный обоз с бочками воды и катушками с выкидными рукавами! Не надо никаких учебных тревог и проверок. Без устали упражняемся! Скорость выезда к местам возгораний день ото дня лучше. Об отлове бродячих собак и уборке улиц, побочном занятии пожарных, ныне и речи нет, все они при деле, все, как один!

Сверх всего прочего, слежу за благоустройством города. К примеру, проезжаю недавно по Усманской, а на усадебном месте, где когда-то размещалось первое народное училище, черт знает что! Дикие развалины! Пишу ответственным лицам в магистрат: «Примите меры, строения, возведенные купцом Федором Лариным, пришед в ветхость, делают городу безобразие!» Подействовало, зашевелились!.. Наблюдаю также за состоянием дорог, порядком в торговле, строительством богоугодных заведений. На мне искоренение нищенства и праздношатания, взыскание долгов казне, надзор за правилами содержания трактиров, рестораций и гостиниц. Отвожу квартиры под постой войск, присматриваю за частными приставами и квартальными надзирателями, чтоб радели о покое горожан и порядке…

– Паром тоже в твоем ведении? – прервал пространный отчет Хитрово-Квашнин.

– А как же! – сказал Меньшиков, разливая шампанское по бокалам.

– На нем-то я и перебрался через реку, но перед тем стал свидетелем любопытнейших событий.

И штабс-ротмистр, попивая вино, поведал приятелю о том, случилось на левом берегу.

– Ах, Егупов, ну, прохиндей! – качал головой тот. – Дерет с проезжающих три цены, постоялый двор завел с незаконной продажей сена и овса! Вот я покажу, стервецу!.. Постой, а что же Романовский?

– Собственно, слабоват он воевать с такими, как Егупов.

– Кого же туда поставить? – задумался Меньшиков, поглаживая локоть левой руки, простреленный навылет в сражении под Витебском. – Кого поставить? Вот, на тебе, еще одна головная боль! Тут мошенники с самого утра покоя не дают, орудуют, а ты ломай голову над тем, как прижать подлецов паромщиков!.. В доме коллежского асессора Водошникова утренний чай не успел поспеть, а уж в кабинет хозяина вор наведался. Не слыхал?.. А тут еще сюрприз. Только что, прямо перед твоим приездом, ко мне влетел посыльный от квартального надзирателя 2-й части Горлова. Докладывает, усманский помещик Соколов в штофной лавке на выезде из города так налакался с какими-то ушлыми субъектами, что те…

Хитрово-Квашнин снова перебил друга, заметив, что принял непосредственное участие в событиях на Усманской.

– Неужели?.. Вот так новость!

Штабс-ротмистр в деталях рассказал, как мошенники изъяли наличность у Соколова, как Митрофан погнал бричку за коляской, и как в самый неподходящий момент у нее сломалась ось.

– Хм-м… я уже отправил полицейских во главе с унтер-офицером Сериковым на поиски коляски и тех двух ушлых субъектов, – сказал Меньшиков, пригубив вина. – По словам кучера один из них высокий, субтильного телосложения, будто бы дворянин, другой поменьше ростом, смахивает не то на дворового, не то на мещанина… А ты, дружище, ничего не добавишь к их внешнему виду?

– К сожалению, немного. Они от меня находились на приличном расстоянии. Скажу только, что на том, что повыше были темный фрак и светлые панталоны, а на другом – темно-синий сюртук и темные панталоны в клетку. Фрачный мошенник и впрямь глядел дворянином.

– Черт возьми!.. А не тот ли это господин, что… Понимаешь, в то время, как вор орудовал в кабинете Водошникова, хозяина дома отвлекал разговорами о живописных картинах высокий худощавый дворянин в черном фраке и светлых панталонах! Говорят, учтивый, вежливый, обходительный…

Меньшиков хотел еще что-то сказать, но послышался стук в дверь.

– Ну! – резко бросил он, оборотившись к входу.

Посетителем оказался грузный человек с полным обветренным лицом, заросшим густой полуседой бородой. Одетый в присборенный сзади кафтан насыщенного синего цвета и штаны в полоску, он тяжело дышал и прикладывал трясущейся рукой большой носовой платок к затылку. В серо-зеленых глазах его отчетливо читались страх и неуверенность.

– Купец Раков, – шепнул полицмейстер Хитрово-Квашнину и посмотрел на торговца. – Что это с тобой, Степан Иваныч? Трясешься, будто в лихорадке!