Убийство Иисуса. Расследование самого громкого преступления в истории - [51]

Не способствует этому и то, что весь Иерусалим сейчас кипит в последних лихорадочных приготовлениях к Пасхе. К наступлению праздника нужно многое успеть. Купить ягненка – и не какого попало ягненка, а только однолетнего, мужского пола, без пятна и порока. Очистить весь дом от квасного хлеба. Повсюду в Иерусалиме женщины сейчас старательно моют полы, протирают полки, столы и подоконники: даже самая мелкая крошка хлеба, случайно оставшаяся в доме, сделает его нечистым. В доме Лазаря этим заняты Марфа и Мария: скребут, моют, натирают. После заката Лазарь войдет в дом со свечой и начнет ритуальный поиск квасных продуктов. Будем надеяться, он не найдет ничего – и торжественно объявит, что дом к встрече Пасхи готов.

В огромном дворце первосвященника Кайафы слуги и рабы прочесывают все углы в поисках ячменя, пшеницы, риса, овса или полбы. Вычищают и скребут овины и амбары, истребляя из них любые следы квасного. Стерилизуют внутри и снаружи кастрюли и горшки, кипятя в них воду, а затем кладя внутрь кирпич, чтобы кипяток вылился на стенки и продезинфицировал посуду снаружи. Столовое серебро начищают до блеска, а затем по очереди окунают в кипяток. Покупать жертвенного ягненка здесь необходимости нет: семья Кайафы пользуется храмовыми жертвенными животными.

В бывшем дворце Ирода Великого, где в очередной раз встречают Пасху Понтий Пилат и его жена Клавдия, таких приготовлений не ведется. Римский прокуратор начинает день с бритья: по имперской моде того времени он носит короткую стрижку и бреется каждый день. Иудейские традиции его мало интересуют. Он слышал, что, согласно местным верованиям, Моисею и израильтянам пришлось бежать из Египта в страшной спешке, и поставленное израильскими женщинами с вечера тесто не успело подняться, поэтому квасные продукты на Пасху и запрещены, – но ему-то что за дело? У него сегодня меню самое обыкновенное: ientaculum, prandium и cena (завтрак, обед и ужин) с большим количеством хлеба, скорее всего заквашенного солью, а не дрожжами, по римскому обычаю. У себя во дворце в Кесарии Пилат мог бы угоститься на ужин устрицами или жарким из свинины, однако в благочестивом Иерусалиме, особенно накануне Пасхи, таких деликатесов не найти – вернее сказать, никто не решится ими торговать. В предпраздничные дни Кайафа и другие первосвященники стараются даже не посещать дворец Ирода, чтобы в присутствии римлян и их языческих обычаев как-нибудь самим нечаянно не оскверниться. И Пилат этому только рад: хоть несколько дней в году он может отдохнуть от иудеев и нескончаемых проблем с ними.

Он надеется, что так будет и в этом году.

* * *

За Иисусом тихо и неотступно наблюдает Иуда Искариот. Ждет, когда Назареянин откроет свои планы на Пасху, чтобы потихоньку ускользнуть и передать эту информацию Кайафе. Выслать храмовую стражу к дому Лазаря, чтобы схватить Иисуса здесь, для Кайафы было бы несложно, однако долгий обратный путь в Иерусалим очень рискован. Слишком много паломников могут заметить Назареянина в цепях и под стражей – и это запросто приведет к волнениям и беспорядкам, которых более всего страшатся религиозные лидеры.

Иуда уверен: никто из учеников не подозревает, что он предал Иисуса. Так что он выжидает, прислушивается, ждет момента, когда Иисус соберет своих последователей и объявит: «Идем в Иерусалим». Кажется невероятным, чтобы Иисус больше не вернулся в Святой Город – хотя бы один раз. Может быть, он ждет начала Пасхи, чтобы открыть, что он Христос? Если так – Писание гласит, что это должно произойти в Иерусалиме. Значит, рано или поздно Назареянин туда вернется.

* * *

Вблизи Храма, в Антониевой башне – огромной цитадели, где размещены римские войска, – сотни солдат собираются в столовой на ужин. С северо-западной стороны башня соединена с Храмом: большая часть солдат сегодня несла там вахту. Через ворота, предназначенные только для стражи, поднимались они на платформу в пятнадцать метров высотой, над колоннадами вдоль храмовых стен. Оттуда легко наблюдать за суетой еврейских паломников, готовящихся к празднику.

Вся неделя была для солдат нелегкой и хлопотливой: приходилось часами дежурить на палящем солнце. Но тяжелее всего будет завтрашний день. Повсюду будут пилигримы и барашки, из внутреннего двора Храма поплывет тяжелая вонь засыхающей крови и предсмертных испражнений животных. Резня будет продолжаться несколько часов; а потом солдаты увидят со своего поста, как люди, взвалив на плечи окровавленные бараньи туши, поспешат из храмовых дворов готовить вечерний седер.

Как правило, гарнизон состоит из немногим более пятисот солдат и такого же количества гражданских служащих. Но сейчас, на Пасху, в Иерусалим пришли из Кесарии легионы кесаря Тиберия, и количество солдат увеличилось до нескольких тысяч – плюс соответствующее количество обслуги: кузнецов, шорников, водоносов и так далее. В столовой многолюдно и шумно. Мужчины садятся за первое блюдо: овощи, приправленные garum, соусом из рыбьих потрохов, составляющим отличительную черту римской кухни. Второе блюдо – овсянка с травами и специями, придающими приятный пряный вкус. Иногда на ужин бывает мясо, но на этой неделе его трудно достать. Основа армейского рациона – хлеб и кислое вино, смесь уксуса, сахара, столового вина и виноградного сока. Солдаты всегда голодны, так что готовы съесть что угодно – и быстро расправляются с ужином.