Убийство Джанни Версаче - [75]
Объясняется это просто: ФБР следовало действовавшей служебной инструкции, которая предписывала не считаться с личностными качествами объявленного в розыск беглого преступника; к тому же и Кевин Рикетт, аналитического склада ума 31-летний гладколицый агент, внешне похожий скорее на аспиранта университета, чем на ищейку из ФБР, считал себя никак не глупее психологов. «Нам и так было ясно, что за тип этот Кьюненен, — безапелляционно заявляет Рикетт. — Мы сотни его приятелей допросили. И не нужен нам никакой отдел по составлению профилей для научного обоснования того, что искать его нужно по гей-барам, где такие, как он, привыкли зависать».
13 мая в чикагское отделение ФБР позвонил Филип Меррилл и предложил добровольную помощь — собственную и супруги Лиз Котэ — в розыске Эндрю, которого охарактеризовал как «хрупкого мотылька, постоянно устремлявшегося в своих буйных фантазиях к свету мира богатых». Вскоре Меррилла пригласили в отделение ФБР в Лос-Анджелесе, где, по его словам, состоялся разговор следующего содержания.
— Куда, по-вашему, он теперь может отправиться и на кого попытается выйти? — спросил фэбээровец.
— Во Флориду, к Версаче, — ответил Меррилл, который клянется, что это была его первая же версия.
На вопрос агента ФБР о других возможных вариантах, где и с кем Эндрю может теперь зависать, Мерилл ответил:
— Джанни Версаче и Гарри де Вильдт — первые кандидаты. А в плане мест — думайте о Флориде и других подобных славных местах. Плюс к тому там ему проще всего скрываться в толпе.
Утверждения Меррилла проверить никак нельзя, поскольку упомянутый им агент ФБР из Лос-Анджелеса, по его словам, разговор не записывал и от каких-либо комментариев относительно его содержания отказался.
В официальной же версии, запротоколированной в чикагском отделе ФБР, доступ к которой мне чудом удалось получить, ссылаясь на федеральный закон о свободе доступа к информации, Меррилл сообщает ФБР лишь: «Думайте о местах, которые показывают у Робина Лича[94]. В Ньюарк он точно не поедет». Также с его слов записано, что Эндрю «подражал образу жизни богатых и знаменитых, пытаясь выставить себя их подобием», и «если Кьюненена где и ловить, то в эксклюзивных загородных клубах и дорогих ресторанах».
В начале июня дал показания ФБР и Норман Блэчфорд, также сообщивший, что искать Эндрю следует, вероятно, в Майами, а точнее, в окрестностях Южного пляжа. Ничем конкретным Блэчфорд свою наводку подкрепить не мог. Просто так ему подсказывала интуиция, исходя из рассказов самого Эндрю о том, что он бывал в Южной Флориде и ему там понравилось. Разве не логично предположить, что он где-то там и затерялся? И снова предположения Блэчфорда в файлы ФБР не попали.
Задним числом можно с уверенностью говорить о том, что устроенная ФБР облава на Эндрю Кьюненена провалилась из-за нагромождения смехотворных случайностей и упущенных возможностей. О знакомстве Эндрю с Версаче еще до убийства модельера сообщали ФБР, по их словам, и Меррилл, и Дуг Стаблфилд, и Илай Гулд — и всё впустую: имя Версаче до его смерти в файлах ФБР не значится. Еще занимательнее звучала высказанная рядом высокопоставленных чинов ФБР идея, что для них в процессе отлова беглого убийцы Кьюненена не имеет никакого значения не только склад характера Эндрю, но и его сексуальная ориентация. «СМИ продолжают упорно увязывать его сексуальные предпочтения с его деяниями. А нам все равно, — заявил Пол Филип, высокий элегантный афроамериканец, возглавлявший отделение ФБР в Майами в период федерального розыска Кьюненена. — Нельзя вот так вот брать половой вопрос и класть его в основу расследования. Мы не делали на это упора. Вообще, отнюдь не очевидно, что все это хоть как-то связано с тем, что он гей».
Кроме того, правоохранители и близко не подобрались к ответу на вопрос о степени наркозависимости и масштабах дилерства Эндрю в его бытность в Сан-Диего; также никогда не проводилось сколь бы то ни было серьезного изучения психотического эффекта от регулярного употребления кристаллического метамфетамина, а тем более в сочетании с не менее регулярным употреблением кокаина. Питер Эхерн, заместитель главы ФБР в Сан-Диего, говорит: «Мы занимаем третье место в стране по числу банковских ограблений, в прошлом году зарегистрировано триста с лишним эпизодов, и в половине случаев отметились торчки, причем именно потребители „кристалла“, грабившие ради поддержания привычной дозы».
Вероятно, нежелание ФБР принимать во внимание гомосексуализм Эндрю и учитывать этот фактор в расследовании серии совершенных им убийств стало следствием чувства смущения, вызываемого в обществе гомосексуалами. В последнее время это отношение пересматривается, но в сознании правоохранителей оно по-прежнему доминирует. «Между собой мы такие убийства раньше квалифицировали как „пидероцид“», — поделился со мною один следователь из Флориды. Ну и стоит ли удивляться после этого взаимному предубеждению друг против друга правоохранителей и представителей ЛГБТ-сообщества? Констанция Поттер, координатор отделения проекта «Геи и лесбиянки против насилия» в Миннеаполисе, говорит: «Три четверти геев в полицию [как потерпевшие] не обращаются. Кто-то не хочет раскрываться. Кто-то испытывает чувство вины или стыда. <…> Имеет место и накопившееся недоверие, и общеизвестные истории проволочек или отсутствия реакции [со стороны полиции]». Давно сложилась традиция обоюдного противопоставления полиции и геев по принципу «они и мы». «Нам доводилось беседовать со множеством таких, кто даже после четырех убийств, совершенных Кьюнененом, продолжал говорить: „Понадобится — спрячу его у себя надежно и не выдам“», — жалуется замглавы ФБР Сан-Диего Питер Эхерн.
