Убийца Шута - [49]

— Вы оба думаете, что я сошла с ума. Ну, на самом деле, это понятно. Но я скажу вам откровенно, что я чувствую ребенка, а моя грудь наполняется молоком. Уже близко то время, когда вы оба будете извиняться передо мной.

Мы с Неттл, пойманные за тайными переживаниями, сидели, онемев. Неттл ничего не смогла ответить матери. Молли повернулась и вышла из комнаты. Мы виновато смотрели друг на друга, но ни один из нас не пошел за ней. Вместо этого мы поспешили разойтись по кроватям. По дороге домой я мечтал о приятной встрече с женой и о ночи, проведенной вместе. Однако Молли осталась на диване в детской, а я в одиночестве пошел в нашу спальню. Она показалась мне холодной и пустой.

Уже на следующий день Неттл уехала, еще до полудня, чтобы вернуться в замок Баккип. Она сказала, что слишком надолго оставила своих учеников, которые забросят работу без нее. Я не сомневался в ее словах, но не верил, что это было главной причиной ее отъезда. Молли обняла ее на прощание, и посторонний, возможно, подумал бы, что между и матерью и дочерью все хорошо. Но Молли не упоминала про ребенка с тех пор, как оставила нас накануне вечером, и не просила Неттл вернуться к родам.

А в последующие дни она больше не говорила о своем вымышленном ребенке со мной. Мы вместе завтракали, обсуждали вопросы, связанные с поместьем, а за ужином говорили о прошедшем дне. И спали раздельно. Или, как в моем случае, не спали. В эти ночные часы я сделал переводов для Чейда больше, чем в предыдущие шесть месяцев.

Через десять дней после того случая, в один поздний вечер, я осмелился зайти в ее детскую. Дверь была закрыта. Несколько долгих мгновений я стоял перед ней прежде, чем решил, что должен постучать, а не уйти прочь. Я тихо постучал, подождал, а затем постучал сильнее.

— Кто это? — голос Молли звучал удивленно.

— Это я, — я приоткрыл дверь. — Я могу войти?

— Никогда тебе не запрещала, — раздраженно ответила она.

Слова жалили, и все же улыбка задрожала на моем лице. Я слегка отвернулся от нее, чтобы она не заметила. Это была Молли Красные Юбки, которую я знал.

— Это правда, — сказал я тихо. — Но я знаю, что задел тебя, сделал больно, и если тебе не хотелось видеть меня, я решил, что не должен навязываться.

— Навязываться, — тихо повторила она. — Фитц, ты уверен, что это не ты избегаешь меня? Сколько лет я просыпалась ночью, а с твоей стороны кровати было холодно и пусто. Ты выскальзывал из нашей кровати глухой ночью, чтобы спрятаться в своей комнате с пыльными свитками и строчить, пока все пальцы не будут в чернилах.

Я склонил голову, соглашаясь. Я и не подозревал, что она знает о тех временах. Было соблазнительно считать, что она оставила нашу кровать из-за этой детской. Я проглотил все колкости. Сейчас не лучшее время для битвы. Я вошел в ее дверь и почувствовал себя волком, впервые оказавшимся в доме. Я не был уверен, где мне встать и мог ли я сесть. Она вздохнула, и приподнялась на диване, где лежала. Она была в ночной рубашке, но сдвинула незаконченную вышивку, освобождая место для меня.

— Наверное, я тратил слишком много времени на переводы, — извинился я и сел рядом с ней. Я ощутил ее запах и вдруг сказал: — Всякий раз, когда я чую тебя, мне хочется тебя поцеловать.

Она посмотрела на меня с удивлением, усмехнулась и печально сказала:

— В последнее время я сомневалась, что ты вообще хочешь быть рядом со мной и дальше. Старой и морщинистой, а теперь еще и сумасшедшей…

Я сжал ее в объятиях прежде, чем она договорила. Я целовал ее макушку, щеки и губы.

— Я всегда хочу целовать тебя, — сказал я ей в волосы.

— Ты не веришь, что я беременна.

Я не отпустил ее.

— Ты два года говоришь мне о своей беременности. Что я должен думать, Молли?

— Я сама этого не понимаю, — сказала она. — Но все, что я могу сказать в оправдание, что, должно быть, я ошиблась с самого начала. Я думала, что беременна до того, как беременность наступила. Может быть, я знала, что это произойдет, — она положила голову на мое плечо. — Мне так было трудно, когда ты уезжал на несколько дней кряду. Я знаю, что служанки хихикают за моей спиной. Они так мало знают о нас. Думают, что стыдно такому молодому и крепкому человеку, как ты, жениться на старухе вроде меня. Они разносят слухи, что ты женился из-за денег и положения! Заставляют меня чувствовать себя старой дурой. Кто мне нужен, кто понимает, кто мы такие на самом деле и что значим друг для друга? Только ты. И когда ты отказываешься от меня, когда ты выставляешь меня такой же глупой, как и они, то… О, Фитц, я знаю, как трудно тебе поверить в это. Но я верила в гораздо более сложные вещи ради тебя, и мне было достаточно одного твоего слова.

Я чувствовал, будто весь мир замер вокруг меня. Да. Это правда. Я никогда не думал обо всем с такой точки зрения. Я наклонил голову и поцеловал ее соленую от слез щеку.

— Ты беременна, — я вздохнул. — Я верю, Молли.

Она подавилась смехом.

— О, Фитц. Пожалуйста. Нет, ты не веришь. Но я попрошу тебя сделать вид, что веришь. Только когда мы здесь, вместе. И в свою очередь, когда я не нахожусь в этой комнате, я буду притворяться, что не беременна, так хорошо, как смогу, — она покачала головой, ее волосы потерлись о мою щеку. — Я уверена, так будет намного легче для слуг. За исключением Рэвела. Наш дворецкий выглядел совершенно счастливым, помогая мне обустраивать это гнездышко.