Убит в Петербурге. Подлинная история гибели Александра II - [37]
Халтурин тем временем быстро вошел в дворцовую подвальную жизнь. В комнате, выделенной для столяров, помещались четверо: «личный почетный гражданин Василий Разумовский, крестьяне Аверкий Богданов и Степан Батышков и отставной унтер-офицер Василий Петроцкий, состоявший в качестве надзирателя за подвалами дворца». С приходом Халтурина (Батышкова) в комнате столяров закончилось размеренное существование: после трудового дня новый работник стал регулярно приглашать всю бригаду в трактиры, а после хороших возлияний компания, как правило, следовала в бордель. Батышков укреплял дружбу, не считаясь с расходами. Общему порыву поддался даже Василий Петроцкий, отвечавший за порядок в подвале. Красивая жизнь оборвалась с арестом квартиры Квятковского, которую регулярно посещал Батышков, для согласования своих замыслов. В результате столяр Халтурин (Батышков) остался без связи, без денег и без мин, которые оставалось только зарядить. Оказавшись отрезанным в подвале Зимнего дворца, Халтурин был вынужден по своим каналам искать выход на Михайлова. В конце концов, связь с фирмой была восстановлена, но некоторое время Михайлов не знал, что ему делать с дворцовым столяром. Прежде всего он доложил о Халтурине и его возможностях Черевину.
Заканчивался 1879 год. Александру Михайлову удалось внешне безболезненно отмежеваться от «Земли и воли» и создать свою организацию по типу мафиозной структуры, разделенной на небольшие группы, со своей специализацией. Процесс развода еще не закончился: слишком кардинальные изменения проводил Михайлов. Вчерашние народники, упертые и амбициозные, плохо воспринимали правило единоначалия, которое у Михайлова стало обязательным. Бунт на корабле Квятковского и Ширяева, замышлявших свой собственный вариант устранения императора, за спиной Хозяина, был жестоко подавлен – заговорщики оказались в тюрьме.
Полная зачистка оставшегося хозяйства Квятковского и отколовшейся группы Плеханова «Черный передел» происходила уже в январе 1880 года, когда под предлогом частного доноса были ликвидированы типографии в Саперном переулке и на Васильевском острове. Разбираться с причинами разгрома типографий никто не стал, но было очевидно, что оба объекта ходоков в народ давно находились под наблюдением полиции. Плеханов и его ближайшие сторонники, сообразив, что они будут следующими, без шума и пыли покинули Петербург и уехали из России, теперь уже на долгие годы. Скрытый саботаж Ширяевым динамитного проекта Хозяина привел к его срыву как под Алексадровском, так и под Москвой. Затраченные на динамитную операцию средства пропали даром, но приобретенный при этом опыт заставил Михайлова полностью пересмотреть тактику минирования отдельных объектов как неэффективную для поставленной цели – устранения всего лишь одного лица.
Наступил 1880 год, и «Народная воля» готовилась к новым делам, в обновленном составе и с новыми тактическими идеями.
Часть IV
В юбилейный год
Глава 1
Взорванная конституция
В начале 1880 года громко завершился процесс ликвидации общества «Земли и воли»: с небольшим интервалом прошли аресты двух подпольных типографий: в Саперном переулке и на Васильевском острове. Типография в Саперном переулке была предприятием Квятковского – там трудились пять человек, в том числе гражданская жена Квятковского, Софья Иванова. Типография располагалась в квартире из четырех комнат, была неплохо законспирирована и оснащена. Полиция постучалась в квартиру № 9 дома № 10 по Саперному переулку в ночь на 18 января 1880 года, как раз когда там кипела работа и никто не спал. Целая куча городовых, околоточных и дворников во главе с приставом блокировала квартиру с парадного и черного входов. В квартире происходили страшная суматоха, револьверная стрельба, там что-то лихорадочно жгли. В конце концов, удалось арестовать двух мужчин и двух женщин; один из сотрудников типографии почему-то застрелился. Как отмечалось потом в протоколах: «Кто был застрелившийся – не приведено в известность». Типография Квятковского была вполне коммерческим предприятием, то есть достаточно прибыльным, чтобы содержать штат и делать необходимые приобретения, в том числе на террор. Газета «Народная воля» печаталась здесь же, наряду с прочими заказами. Квятковский на допросе дал такую характеристику тиража газеты: «Народная воля» выходила в свет в количестве 2500 экземпляров, которые распространялись настолько успешно, что существовавший на них запрос не мог быть удовлетворен. Деньги, выручаемые от продажи газеты, вполне покрывали издержки издания». Существование такого самодостаточного и неуправляемого заведения, не потерявшего связи с деятелями группы Плеханова, Хозяин долго терпеть не мог, и все сотрудники фирмы Квятковского отправились в тюрьму, кроме наборщика Лубкина, у которого не выдержали нервы. Затем настала очередь типографии «Черного передела», но там обошлось без эксцессов. Правительственное сообщение, появившееся в газетах, коротко объявило:
«В ночь с 27 на 28 сего января петербургской полицией произведен был обыск в одном из домов на Васильевском острове. При обыске найдены: типографский станок с набором шрифта, большое количество оттиснутых экземпляров революционной газеты «Черный передел», несколько пудов шрифта, различные бланки для паспортов, поддельные виды на жительство и три револьвера, из которых два оказались заряженными. Находящиеся в квартире лица арестованы. По вышеизложенному преступлено к производству дознания».
После гибели императора Александра II в семье Романовых начался процесс настоящего размежевания. Все окружение Александра III знало, кто и почему организовал убийство царя-освободителя, но бездействовало вплоть до пересмотра А. А. Половцовым «Учреждения об императорской фамилии». По новому закону потомство великокняжеских семей теряло статус «императорских высочеств», переходя в разряд «князей императорской крови», и не могло претендовать на трон. Именитая родня не желала мириться с лишением прежних привилегий.
В книге анализируются армяно-византийские политические отношения в IX–XI вв., история византийского завоевания Армении, административная структура армянских фем, истоки армянского самоуправления. Изложена история арабского и сельджукского завоеваний Армении. Подробно исследуется еретическое движение тондракитов.
Экономические дискуссии 20-х годов / Отв. ред. Л. И. Абалкин. - М.: Экономика, 1989. - 142 с. — ISBN 5-282—00238-8 В книге анализируется содержание полемики, происходившей в период становления советской экономической науки: споры о сущности переходного периода; о путях развития крестьянского хозяйства; о плане и рынке, методах планирования и регулирования рыночной конъюнктуры; о ценообразовании и кредиту; об источниках и темпах роста экономики. Значительное место отводится дискуссиям по проблемам методологии политической экономии, трактовкам фундаментальных категорий экономической теории. Для широкого круга читателей, интересующихся историей экономической мысли. Ответственный редактор — академик Л.
«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Эдвард Сноуден, предавший огласке секретные документы американского Агентства национальной безопасности (АНБ), в одночасье обрел славу самого опасного человека в мире. Как ему, не сумевшему из-за болезни даже закончить среднюю школу вместе со сверстниками, удалось разоблачить систему электронной слежки за всей планетой и благополучно сбежать в Москву? В чем разгадка феномена Сноудена? Сведя воедино информацию из огромного количества источников и тщательно изучив биографии предшественников Сноудена на поприще разоблачений спецслужб, автор выносит собственный оригинальный вердикт по его делу.
Новая книга известного писателя Владимира Большакова посвящена одному из самых кровавых злодеяний ХХ века — убийству последнего Императора Российского и его семьи в Екатеринбурге, а также других членов Дома Романовых в Алапаевске в июле 1918 года. Прошло сто лет со дня совершения этого преступления, но многие его обстоятельства до сих пор не выяснены. Именно поэтому по настоянию Русской православной церкви следствие по делу о цареубийстве было возобновлено, чтобы определить подлинность «царских останков» и проверить версию о ритуальном характере преступления. Автор рассказывает о том, как и по чьему заказу готовили это преступление три брата Свердловых — председатель ВЦИК Яков Свердлов, американский банкир Вениамин Свердлов и полковник французской армии, разведчик и масон высоких степеней посвящения Зиновий Свердлов (Пешков), какую роль сыграл в этом воротила сионистского капитала Якоб Шифф, а также знал ли об этом Ленин и другие лидеры большевиков.
Скрупулезное, насыщенное неведомыми прежде фактами и сенсациями расследование загадочных обстоятельств жизни и преждевременной гибели Булгакова, проведенное Геннадием Смолиным, заставляет пересмотреть официальную версию его смерти. Предписанное Михаилу Афанасьевичу лечение не только не помогло, но и убыстрило трагический финал его жизни. Это не было врачебной ошибкой: «коллективный Сальери» уничтожал писателя последовательно и по-иезуитски изощренно…Парадоксальным образом судьба Булгакова перекликается с историей смерти другого гения – Моцарта.