Убить мажора - [7]
Что там было до этого? И что было после? Была ли прежде какая-то договоренность между этими людьми на интимную связь, или все женщины изначально были доступны любому постучавшему в дверь — сантехнику, почтальону… прохожему? Или что было после того как упругий кучерявый конец извергал свое мутное содержимое на лицо хозяйки потекшего кухонного крана, или предполагаемого адресата срочной телеграммы, оставалось для Сергея загадкой долгое время. Какое-то время. До тех пор пока он не перестал искать ответов на эти совершенно не интересующие, ни режиссеров, ни актеров вопросы. Ох уж, эти фильмы! Эти фильмы несли в себе что-то совершенно другое, нечто животное! К тому же, совершенно не требующее какого-либо перевода на родной, русский язык. К тому же никакой ожидаемой нежности, которая в сознании Сергея должна была намечаться в отношениях двух людей, не было.
Мысли стремительно сменяли друг друга: гнусные — сменялись приятными; приятные — развратными; развратные — приятно-извращенными:
«Женщины делятся на два вида. На два типа… Те, которые ДЕЛАЮТ мужчин мужчинами, — конечно же, Сергей имел ввиду парочку из клуба, — и те, которые ХОТЯТ, чтобы мужчины были мужчинами… — думать про вторых, Сергею не хотелось. В голове, с удовольствием, кружилась увиденная в баре ночного клуба сцену. Сергей прокручивал ее снова и снова, раз за разом. Чувствуя, возникающие от интимных мыслей приятные ощущения. Смаковал развратные детали женской игры, примеряя на себя самые сладостные мгновения. Всё, что вызывало в нем возбуждение… Девушка… — блаженно думал Сергей. — Те, женщины, что «делают» мужчин мужчинами, провоцируют их на поступки своим поведением. Порождают в мужчине желание совершать мужские поступки для них… А те, что «хотят» чтобы мужчины были мужчинами… хотят галантности и нежности — просят… Выуживают цветочки… выпрашивают шубки… Выпрашивают цветочки. Выпрашивают нежность…. И в итоге», — такси остановилось внезапно, прервав плавное течение мыслей. Остановилось у самого подъезда. Сергей расплатился за проезд и вытащил Артура из машины.
— Не наблевал? — грозно спросил водитель напоследок.
— Нет… — торопливо, словно оправдываясь, ответил Сергей. — Все в норме! Спасибо! — Сергей хлопнул дверью, машина взвизгнула. — Козел! — неожиданно выкрикнул Сергей в след уезжающей машины, в след уже отъехавшей машины, водитель которой уже не мог ничего слышать. Сергей крикнул в спину, как бросают вдогонку камень. И крикнул неожиданно для самого себя.
Заломив руку Могилевского через шею, как коромысло, Сергей втащил его на плече в подъезд. Артур вис на плече Сергея, как неудобная ноша, болтался из стороны в сторону, шаркая своими дорогостоящими туфлями по асфальту. Шаркая, цеплялся за ноги Сергея, больше мешая своими неустойчивыми заплетающимися ножками, чем помогая.
— Знаешь… Ик!.. Ох-х!.. — икнул Могилевский, и тошно выдохнул, — в армии… есть такой норматив… — издевательски начал он. — Ик!.. «Переноска раненого товарища» называется.
— Не знаю… — прокряхтел в ответ Сергей. — Я в армии не служил! У меня плоскостопие и плохое зрение…
— Я тоже! — радостно воскликнул Артур, словно делился радостью с нечаянно встретившимся боевым товарищем по афганскому интернациональному долгу, неожиданно выяснив, что служили в соседних разведбатах под Кандагаром. — Меня отец не пустил! Эк!.. — неприятно икнул Могилевский в самое ухо Сергея, на окончании последнего слова, да так, что получилось что-то похожее на слово — «пустяк». — Сказал: «Собачки — служат!.. Чё, — спрашивает, — собачка? Там… и без тебя есть, кому послужить!»
— Пустяк…
— Что? — переспросил Артур.
— Да, нет… это я так: собачки служат… А отец — служил?
— Служил… при Советском Союзе. Уволился, полковником, где-то, в начале «девяностых»… Знаешь… наверное, после развала Советского Союза… мне тогда лет семь что ли было… мать еще жива была… — покойница; она когда поздравляла его с днем Советской Армии и Военно-морского Флота… или с днем рождения. Он в шутку, вроде бы… но торжественно отвечал ей:
«Служу… Советскому… Союзу!..»
Довольно долго… шутил… она все смеялась, и нежно говорила: «Уже не служишь, а все туда же… Дурачок, ты, у меня!»; а потом… она умерла. Кажется, с тех пор… я от него больше этого не слышал… Никогда».
Прислонив Могилевского к стенке кабины лифта, Сергей нажал кнопку седьмого этажа, и весь подъем смотрел на поникшего головой и икающего «раненого» товарища; жалел его, и думал:
«Отец в армии служил, и при этом говорит: «Собачки — служат!»; Господи, мир перевернулся, что ли! Я в армии не служил… не собачка, не защитник Родины… Никто… А кто? У нас что… собачки Родину защищают? В армии не служил, а может быть и напрасно: азов войны не знаю, стрелять — не умею… ничего не могу. Стало быть, стать справедливым киллером, и выстрелить в обидчика из винтовки с оптическим прицелом у меня вряд ли выйдет…»
Завалившись в квартиру, оба прошли в зал. Обутого и одетого Могилевского Сергей посадил в кресло и вернулся в прихожую:
— Давай тащи «вискарь»… и лед… в холодильнике! Кола!.. Тоже захвати!
Разувшись, Сергей завернул на кухню, и вернулся с бутылкой «Jack Daniels», двумя стеклянными бутылочками «Coca-Cola» и ведерком со льдом.
Главным героем произведения является молодой офицер-сапер, выполняющий задачи разминирования в Чечне, в Грозном, после его второго штурма. В ходе выполнения ежедневных боевых задач, он понимает, что многие вещи в действительности имеют совершенно иное значение. Ломается та матрица жизни, в которой казалось, все было устоявшимся и незыблемым, и которой он, в общем-то, как и все другие люди, окутывал свою жизнь. Те предрассудки, которые уже прочно въелись в его жизнь, вдруг стали незаметными, а действия и мысли свелись к простейшим схемам и реакциям.
Человек так устроен, что не может жить без каких-то рамок и границ — территориальных, духовных, жанровых. Но на самом деле — где-то глубоко внутри себя — мы все свободны, мы — творцы бесконечных миров. В сборнике опубликованы тексты очень разных авторов. После их прочтения хочется создавать нечто подобное самому. И такая реакция — лучшая награда для любого писателя.
«Без сомнения нет веры. Без страха нет мужества». Книга открывает историю нового покорения пространства. Завоевание Космоса начинается внутри каждого из нас.
В психбольницу одного из городов попадает молодая пациентка, которая тут же заинтересовывает разочаровавшегося в жизни психиатра. Девушка пытается убедить его в том, что то, что она видела — настоящая правда, и даже приводит доказательства. Однако мужчина находится в сомнениях и пытается самостоятельно выяснить это. Но сможет ли он узнать, что же видела на самом деле его пациентка: галлюцинации или нечто, казалось бы, нереальное?
Книга Андрея Наугольного включает в себя прозу, стихи, эссе — как опубликованные при жизни автора, так и неизданные. Не претендуя на полноту охвата творческого наследия автора, книга, тем не менее, позволяет в полной мере оценить силу дарования поэта, прозаика, мыслителя, критика, нашего друга и собеседника — Андрея Наугольного. Книга издана при поддержке ВО Союза российских писателей. Благодарим за помощь А. Дудкина, Н. Писарчик, Г. Щекину. В книге использованы фото из архива Л. Новолодской.
Небольшая фантастическая повесь. Дневнеки, интервью, воспоминания людей, ставших свидетелями и участниками событий, произошедших в небольшом научном городке, после того, как некоторые жители стали обладателями экстрасенсорных способностей.
Сказки, легенды и рассказы по мотивам онлайн-игры. Вообще, друзья говорят, что стихи у меня получаются гораздо лучше. Но я всё-таки решилась собрать все мои сочинения в одну книгу и опубликовать.