Убежище - [52]

Холлоуэй убрал на кухне, отнес инструменты обратно в мастерскую и как раз ел, когда прозвенел дверной звонок, наполняя дом музыкой. Он дал ему прозвенеть дважды, и только потом не спеша пошел открывать.

— Алисии нет дома, — сказал он, приоткрыв дверь.

Советник усмехнулся.

— Она мила, но я пришел не к ней.

— Мэдж тоже нет.

— Не будем притворяться. Вы прекрасно знаете, кого я хочу видеть. — Он вошел.

— Не возражаете, если я доем?

Советник пожал плечами, отправился следом за ним на кухню и сел с другой стороны стола.

— Думаю, вам будет интересно узнать, что я разузнал о вас.

— А почему вы не спросили меня? Я могу рассказать вам больше, чем есть в моих досье.

— Мне крайне неприятно видеть, как вы делаете это, Холлоуэй.

— Ну, так не смотрите. Бегите вон, поиграйте с Алисией. Она будет не против.

— Это я тоже намерен сделать, а тем временем буду наблюдать за вами.

— Никогда не приходило в голову, что ошибочна не моя склонность, а ваша функция?

— Приходило. Ответ — нет. Вам не нужно работать.

— Не нужно? Вы имеет в виду — не разрешается.

— Пусть будет по вашему — не разрешается. Вы можете быть кем угодно: художником, ученым, музыкантом. Их много, и некоторые из них весьма успешны в своем творчестве. О таком успехе раньше могли лишь мечтать.

— Браво им, — отозвался Холлоуэй. — И я не шучу. Я читал историю, знаю, что в прошлом они вели нищенский образ жизни. Это их мир, и я рад за них. Только дело в том, что… я не один из них.

— Вы могли бы. Ничто не мешает вам быть ученым.

— Кроме меня самого — всего того, чем я являюсь. Я не могу часами сидеть и думать, думать, а потом говорить машине, какие эксперименты провести. Я должен работать руками.

— Вам просто кажется, что вы не способны к абстрактному подходу. Если хотите попробовать, я помогу вам переориентировать ваш взгляд.

— Слишком поздно. Мой прадедушка, бывало, усаживал меня на колено и рассказывал, как он владел ремонтной мастерской. А когда бизнес шел неважно, забирался в свою машину и оправлялся на поиски случайных заработков. Он был по-своему замечательным человеком. Прожил сам сто три года, а потом в гериатрии случился большой прорыв, и это добавило ему еще шестьдесят.

— До сих пор я только предполагал, что вы можете быть тем самым человеком, но теперь убедился в этом, — сказал советник. — почему вы мне это рассказали?

— Это есть в документах. Рано или поздно вы наткнулись бы на эти записи, — пояснил Фред. — Но вы ошибаетесь. Конечно, я знаю о ремонтниках, но это не я ходил по улице третьего дня.

— Разве? Тогда зачем вы здесь? Что вы тут делаете?

Холлоуэй улыбнулся.

— Всякие мелочи для дома. Хотите взглянуть на одну из них? — Он поднялся и повел советника в мастерскую. Остановился перед скамьей. Холлоуэй хорошо потрудился, устраивая в мастерской беспорядок, чтобы она выглядела используемой. — Мой шедевр, — сардонически сказал он.

Советник заморгал.

— Вы же не хотите сказать, что смастерили это здесь, — недоверчиво пробормотал он.

— Не полностью. Этим утром я добавил последние штрихи.

— Это бог знает что, Холлоуэй. Вы не художник. Вы даже не пытаетесь им быть. Это не намеренное уродство, ибо в таком случае это могло бы быть искусством. Это бессмысленно отталкивающе.

— Да, но вы еще не видели его в действии. — Холлоуэй щелкнул выключателем вентилятора, и от потоков воздуха мобайл пришел в движение, головокружительно кружась и раскачиваясь. Советник поморщился от отвращения.

— Выключите. Я увидел достаточно. Никто в здравом уме не пожелает иметь это у себя в доме.

— Я не мастак делать красивые вещи, — отозвался Холлоуэй с напускным смирением. — Но мои творения уж точно могут двигаться.

— Не понимаю, зачем вы продолжаете в этом духе. Это совсем не смешно. Последуйте моему совету и бросьте делать то, что вы делаете. Я пока не знаю что, но обязательно узнаю, если вы будете продолжать. Позвольте помочь вам, пока еще не поздно.

— А что вы можете сделать? Зачитаете мои права и обязанности? Велите заняться другим хобби? — Холлоуэй усмехнулся. — Вам не приходило в голову, что машина не позволяет вам быть врачевателем по-настоящему?

— Я думал об этом. Такой уж большой нужды в терапии и нет, за исключением определенных случаев.

— И я как раз такой случай. Возможно, когда-нибудь я и закончу с вживленным в меня Стопором, но не в этот раз. Я чист. Я сказал вам, что делаю: всякие штучки для дома.

Советник хмыкнул, вернулся на кухню и возобновил расспросы. Холлоуэй больше не помогал ему, и он ничего не узнал. Скоро пришла домой Алисия, и это положило конец его вопросам. Холлоуэй оставил их, как только смог. Быть может, советник сменит один вид преследования на другой. Быть может.

Впрочем, он не особо рассчитывал на это.

Прошло несколько дней. За это время случилось несколько заминок, но Фред с ними справился. Дважды Алисия возвращалась домой неожиданно, и он еле-еле успевал вернуть кухню в рабочее состояние. Советник взял за правило заходить во второй половине дня и оставаться до позднего вечера. Он якобы приходил повидать Алисию и в действительности это и было его главной целью, но попутно высматривал, не удастся ли обнаружить что-нибудь еще.