У нас в Крисанте - [77]

Бандиты попытались спасти свою шкуру и побежали, прячась между деревьями, но рабочие гнались за ними, как за стаей волков. Двое бандитов удрали, а третьего они нашли под горным обрывом, куда он свалился. При падении он сломал себе ногу. А на склоне у того обрыва была берлога этих бандитов. Они хуже ядовитых змей! Товарищ Гига пошел посмотреть, кто этот бандит, что стонет там на снегу. А когда он перевернул его, проклятый фашист выстрелил ему прямо в грудь. Вот этот убийца и был Ставриад.

Я тебе рассказываю все это, дядюшка Томека, чтобы ты тоже знал, кто был отец Титины.

С большой любовью

Михэлука Бреб из V класса «Б».

НЕЖДАННЫЙ ГОСТЬ

До рассвета оставалось совсем недолго. Скорый поезд Бухарест — Яссы фыркнул и, словно нехотя, остановился у маленькой промерзшей станции.

Дежурный по станции, ежась от холода, выскочил из диспетчерской и сонно махнул несколько раз фонариком. Он что-то крикнул растерянно толпившимся в дверях зала ожидания немногочисленным пассажирам, но тут резкий порыв ледяного ветра хлестнул его по лицу, и он умолк. Три тусклые лампочки под самым карнизом стены узкого перрона замигали, словно намереваясь совсем погаснуть. Тут паровоз внезапно так хрипло и грозно загудел, что пассажиры, отталкивая друг друга, стремительно ринулись со своими чемоданами, узлами, корзинками и сундучками к двери, на которой красовалась надпись «Вход — выход». Громада скорого поезда равнодушно двинулась и исчезла в ночном мраке.

На перроне остался лишь один пассажир — высокий, худой мужчина. В руках он держал деревянный сундучок, как будто никуда не торопился и тщетно пытался закурить сигарету. Испортив несколько спичек, он согнулся, пряча огонек от ветра за полой своего короткого пальто, подбитого мехом. Когда наконец пламя спички затрепетало и на миг осветило его лицо, резкий снежный вихрь погасил спичку, сорвал с него шляпу и зашвырнул ее куда-то далеко между шпалами второго железнодорожного пути; человек, прихрамывая, метнулся за шляпой. Сонный дежурный минутку с интересом следил за ним, затем, крикнув что-то невнятное об автобусе, продолжительные гудки которого извещали о том, что автобус вот-вот отъедет, спрятался в свою каморку, где, разморенный теплом хорошо протопленной чугунной печурки, он сладко дремал до прихода поезда.

Радуясь своей проделке, ветер с озорным свистом старательно смел снег с перрона. Затем, словно вспомнив о чем-то важном, набросился на старую крышу вокзала и неожиданно притих, присматриваясь к тому, что происходит по ту сторону перрона, на привокзальной улице.

А на привокзальной улице осталась всего одна пролетка с двумя костлявыми клячами в упряжке. Закурив наконец сигарету и покрепче нахлобучив на голову шляпу, пассажир упорно торговался с извозчиком.

— Да влезайте же, господин товарищ, а то мы тут замерзнем! — нетерпеливо воскликнул извозчик.

Седок с трудом залез в пролетку, сгорбившись втиснулся под ее верх, и тяжело опустился на сиденье. Старые пружины жалобно заскрипели, и он с раздражением буркнул:

— Значит, договорились — подвезешь меня до городского парка и я там сойду.

Извозчик тоже что-то пробормотал задубевшими на морозе губами и хлестнул лошадей.

Но, как только пролетка тронулась, ветер, словно пробудившись от сна, ринулся по ее следам. Ему удалось швырнуть еще одну пригоршню снега в лицо пассажиру и погасить единственный подслеповатый фонарь, болтавшийся у правого крыла пролетки. Потом, утомившись, он притаился за большим снежным сугробом, в тупике между двумя стенами, словно размышляя, что бы ему еще натворить на маленьком промерзшем вокзале.

Извозчик высунул нос из-под теплого воротника шубы и искоса взглянул на пассажира. «Видно, совсем свихнулся, — подумал он, — коли требует, чтобы я его в такую вьюгу высадил у городского парка!»

Но пассажир спокойно курил, погруженный в какие-то свои думы. Извозчик спрятал нос в толстый овечий тулуп, но через некоторое время не утерпел и спросил:

— А может, вам надобно в новый район?

— В какой такой новый район? — вздрогнул пассажир.

— Ну там, где новые корпуса.

Седок помолчал, как будто немного поколебался и нехотя согласился:

— Да, как будто к новым корпусам.

— Так ведь новые корпуса по ту сторону городского парка, господин товарищ! — с изумлением воскликнул извозчик. — Все новое строительство по ту сторону. А там, где рабочее общежитие, есть комната для приезжающих. Так куда вас подвезти: к новым корпусам или к рабочему общежитию? К общежитию будет подальше…

Пассажир почему-то рассердился, нервно пнул ногой переднее сиденье и крикнул:

— Заплачу тебе разницу, и дело с концом!

Извозчик молча сплюнул: «Ну что за пассажир! Каждое слово из него нужно вытягивать клещами, сам курит, а извозчика не угощает, как это делают другие, порядочные люди в такую собачью погоду». Свою злобу возница выместил на левой пристяжной, которая совсем не тянула, а перекладывала всю тяжесть на коренника.

— Двигайся, слышишь? Что же это выходит, другие за тебя работать должны?.. Перебирай быстрее копытами, ослица несчастная!

Кобыла, видно, уразумела свою вину и прилежно принялась за работу. Пролетка еще громче загрохотала по замерзшим булыжникам главной улицы.