У нас в Крисанте - [48]

— Ты слышишь, Гаврила, как пес воет? Это он беду накликает!..

— Да какую там беду!.. — отмахивается дядя. — Пойдите, ребята, спустите пса с цепи, надоело, наверное, ему на привязи сидеть.

Бенони и Михэлука мчатся наперегонки к Цыпку. Они его очень жалеют — сами вырастили, выходили. Тетка была уверена, что щенок околеет, такой он был маленький, беспомощный, бестолковый. Он даже не умел лакать молоко из плошки, а вымахал в здоровенного пса, величиной с теленка. Еще щенком ребята научили Цынку носить поноску, давать лапу, ходить на задних лапках и прикидываться мертвым. Но тетка в один прекрасный день решила, что мальчишки только портят собаку.

— Мне нужен сторожевой пес, а не циркач! — заявила она и посадила Цынку на цепь.

И бедный Цынку, сидя на цепи, жалобно и отчаянно воет от злости и скуки. Как только увидит ребят, сразу начинает жалобно скулить и смотрит на них такими печальными глазами: «Этого я от вас не ожидал!.. Долго ли вы меня будете еще держать на цепи?»

А чем могут помочь псу ребята, если хозяйка боится воров?

Как только наступает ночь и все собираются лечь спать, тетка снимает с гвоздя лампу и начинает обход: заглядывает под кровати, за печь, в платяной шкаф. Как-то она даже приподняла крышку ящика с мукой, чтобы проверить, не прячутся ли там воры. А Бенони тут же приподнял крышку ведра с водой.

— Погляди, мамочка, нет ли и здесь вора?

— Вот надеру тебе уши! — цыкает на него мать и отправляется с лампой в парадную комнату.

В этой комнате никто не ночует. Летом она там сушит цветы акации и липы для чая. Осенью кладет между рамами окон айву и яблоки, которые дядя приносит из Крисанты. В широкой, никогда не топившейся печи хранятся банки с вареньем. Из-за этих банок она, наверное, всегда так тщательно и запирает дверь горницы. Но все равно каждый вечер она отпирает парадную комнату и, высоко подняв над головой лампу, внимательно проверяет, хорошо ли закрыты окна, заглядывает под широкую, накрытую красивым красным покрывалом кровать и лишь после этого стелит ребятам постель.

— Живем, как в пустыне! — частенько повторяет тетка. — Ни город, ни деревня. Халупа на обочине дороги! Хуже не придумаешь!

— Брось глупости говорить!.. — возмущается дядя. — Какая это пустыня?.. На ферме работает двадцать человек, в пятистах метрах от шоссе — стройка, а на стройке — сотни людей. Ну какая же это пустыня?

Но тетка стоит на своем. Не говоря ни слова, она протягивает дяде фонарь, и дядя, тяжело вздыхая, отправляется проверять, задвинут ли на воротах засов, заперты ли сарай и хлев.

Заметив как-то, что дядя такой усталый и сонный, что еле сидит на стуле, Михэлука решил избавить его от этой ежевечерней повинности:

— Можно, тетя, я пойду и все проверю?

— И я с тобой! — обрадовался Бенони.

Но тетка как ножом отрезала:

— Это работа не для детей! Иди, Гаврила!

И так день за днем, вечер за вечером. Чтобы успокоить тетку, дядя рассказывает о том, что на ферме теперь ночной сторож, а на строительстве работа ведется круглые сутки.

— Завтра-послезавтра город к нашим воротам подойдет, — говорит он. — Да выйди из своей норы! Слишком уж ты замуровалась в четырех стенах, вот и думы всякие в голову лезут.

Но тетка стоит на своем:

— Не попусту в голову всякие думы лезут! Что с того, что на ферме ночной сторож? Он ведь не меня охраняет? А какая мне радость от того, что на стройке работают круглые сутки? Откуда я знаю, кто там ночью работает?

Эти слова почему-то обижают Михэлуку и Бенони.

— Ну как ты можешь так говорить, тетя? Ведь там рабочие! Они работают, стараются поскорее построить фабрику. Там и каменщики, и инженеры, и электрики! Электростанцию они уже построили. Свет горит всю ночь напролет. С чердака нашей конюшни хорошо все видно.

— А перед общежитием всегда дежурит сторож! Как же смогут воры прийти? — пытается уговорить мать Бенони.

Но Олимпия и слушать их не желает.

— Вы меня не учите, я лучше знаю!

Но как-то тетка выдала себя. Оказывается, что все ее страхи начались с того дня, как она узнала, что мужа начальницы фермы убил какой-то бандит, по имени Ставриад. Ведь муж Анны Гиги был секретарем райкома, а его все-таки пристрелили. А она кто? Простая баба. А что может сделать одинокая, беззащитная женщина?

Но Бенони отнесся к этим опасениям с полным пренебрежением.

— А почему Инина мама не боится? Она ненавидит бандитов, но не боится их. Ина тоже не боится. Если хочешь знать, то и я их не боюсь. Когда вырастем, мы с Лукой станем майорами милиции. Правильно, Лука? Мы этим бандитам зададим!

ТЕНЬ И СВЕТ

Как только Михэлука и Бенони пошли в школу, дядя стал говорить, что есть у него своя заветная мечта. Он хочет, чтобы его ребята были лучшими учениками в классе и учились так же хорошо, как Титина. Дядя все твердил Бенони, чтобы тот слушался Михэлуку. Михэлука, мол, и умнее, да и к грамоте способнее… Но тетка от этих слов приходила в ярость:

— А как же ему не быть умнее? Ведь он на два года старше. Значит, и грамота должна ему в башку влезать в два раза быстрее.

А когда Михэлуку приняли в пионеры и Бенони вернулся домой, горько плача от обиды, что ему тоже не надели красного галстука, тетка сразу же решила, что во всем виноват Михэлука.