У нас особое задание - [25]

После капитуляции Польши людям, не обладавшим глубоким чувством патриотизма и не верившим в силу своего народа, казалось, что Польша надолго погрузилась во мрак фашистского ига.

Генерал дивизии Кутшеба от имени армии «Варшава» подписал акт о капитуляции, гитлеровцы, упоенные успехом, торжествовали, а народ Польши и не думал капитулировать, он готовился к новой борьбе. Акт о капитуляции подписан от имени армии «Варшава», а где эта армия? Что она полностью капитулировала, сложила оружие? Нет.

На лесной поляне в 20 километрах юго-восточнее Варшавы построен стрелковый батальон, который оказался отрезанным от своей дивизии. Перед солдатами выступил капитан. Его речь была краткой.

— Польша вынуждена была капитулировать, но польский народ не побежден. Здесь все наше родное, и мы не сложим оружие до тех пор, пока не выгоним фашистов с нашей земли.

Желающим была предоставлена возможность сдать оружие и разойтись по домам. Но таких не оказалось.

Батальон в полном составе решил пробиваться в Билгорайские леса и продолжать борьбу. Здесь оказалось человек двадцать гражданских лиц, работавших по укреплению оборонных рубежей. Был среди них Вацлав Борц, сотрудник отдела снабжения польской армии. До войны он занимался коммерцией в Варшаве и был связан с торговым обществом, имевшим свои филиалы в Люблине, Бресте и Билгорае. После бомбежек гитлеровской авиацией Варшавы торговое общество потеряло все. Оставалась надежда на Люблин, где ловкий и опытный компаньон мог сохранить какую-то часть товаров. К нему и направился Вацлав Борц. Встреча с компаньоном огорчила. Спрятанных товаров хватило бы лишь на мелкую торговлю. Но и на это нужно было получить разрешение властей. Вацлав растерялся.

В начале 1940 года его познакомили с человеком, который мог достать такое разрешение. Разговор был не совсем обычным:

— Получить разрешение поможем. Будешь по-прежнему торговать. Ты нам нужен.

— Кому это вам? — задал вопрос Борц.

— Лучше, — сказал новый знакомый, — если ты спросишь — для чего нужен?

— И об этом спрошу.

— Ты нам нужен для борьбы за новую Польшу, — пояснил собеседник. — Для создания Польского государства, которое никогда не будет разменной монетой в игре западных держав.

Борц задумался. Перед ним возникли картины боя, свидетелем которого он был. Защитники Варшавы с автоматами и винтовками бросались на танки генерала Клюге. Это был не бой, а избиение храбрых польских воинов. Пять гитлеровских танковых дивизий, поддержанные пехотой и авиацией, обрушились тогда на Польшу.

Вацлав подумал и согласился.

Заручившись рекомендательным письмом, он выехал в Варшаву. В конце февраля 1940 года Вацлав возвратился в Люблин, имея разрешение на открытие торговли. Он стал владельцем небольшого магазина в одной из деревень на перекрестке шоссейных дорог Люблин — Красик и Люблин — Билгорай.

К моменту нашего появления в Польше дела у Борца шли хорошо. Старые торговые связи давали ему возможность доставать довольно широкий ассортимент товаров. В его лавочке можно было купить не только сигареты, мыло и другие мелочи, но даже такие дефицитные товары, как кожаные пальто или сапоги. Гитлеровцы втайне от начальства охотно меняли оружие на эти вещи.

В магазине Борца бывали командиры отрядов Армии Крайовой[4], Батальонов хлопских (Крестьянские батальоны) и даже вожаки таких профашистских формирований, как Народове силы збройне (НСЗ).

Жители деревни с уважением относились к Вацлаву, власти считали его лояльным. Вежливый и энергичный хозяин старался ладить со всеми. Каждый посетитель считал его своим. Но оружие и медикаменты доставались только тем патриотам, которые на самом деле активно боролись против гитлеровцев. Паломничество к Вацлаву людей разных политических направлений можно было с успехом использовать и для нашей разведывательной работы.

Нас с Борцем познакомил командир Батальонов хлопских — Кендра. Вацлав был удивлен нашим появлением:

— Вот холера ясна!

Мы еще не знали тогда, что «холера ясна» — универсальная фраза Вацлава. Она имела десятки значений и употреблялась во всех случаях жизни. Но в конце концов нашлись у него и другие слова:

— Это большая удача иметь своим союзником советских партизан, — сказал он.

Так началось наше сотрудничество и дружба с Вацлавом. Мы прочно обосновались в его доме.

Я бывал в деревне лишь в случае крайней необходимости. Чаще появлялся у Вацлава Семен, имевший документ сотрудника «службы беспеки» украинских националистов, действовавших в районе села Кукурики вблизи Владимира-Волынска. Постоянно жил там под видом племянника Николай Турвиц. Николай хорошо владел польским языком, помогал хозяину в торговых делах и никаких подозрений у властей не вызывал.

Вацлав с жаром взялся за работу.

— Ко мне ходит много народа среди бела дня и тайком, — сказал он, — приходят за сигаретами, заглядывают и те, кто приносит для продажи табак или сигареты. Ваше появление у меня подозрений не вызовет.

Мы посоветовали Вацлаву отказаться от покупки и продажи товаров, добываемых «любыми путями», так как это могло привести к неприятностям.

Все-таки мы проверили, прочна ли крыша Вацлава.