У моря - [4]
Однажды, когда Дила уже решила, что он не придет (это ее ни капельки не огорчило, слишком она была измучена толпой посетителей и тяжелыми подносами), вдруг послышались торопливые шаги, и в библиотеку вбежал Уитни Иверсон.
— Как хорошо, что я вас застал, — выпалил он и тяжело опустился рядом. — У меня потрясающая новость... — Вдруг он замолчал, рассмеялся: — Боюсь, впрочем, вам не покажется столь потрясающей.
Дила непонимающе посмотрела на Иверсона.
— В «Иэйл-ревью» приняли мою статью. Я ужасно рад! Он был прав. Диле ничего не говорило название журнала,
но, видно, новость для него была страшно важной. Чутьем она поняла: это действительно успех и Уитни великолепен.
В сентябре сразу после дня труда погода прояснилась, а синева моря стала ярче, чем летом. Под голубым небом облаках-барашках вода сверкала и искрилась, словно бриллианты, а скалистые утесы в лучах солнца казались выточенными из слоновой кости. Даже Дила призналась себе, что это похоже на чудо.
Уитни уезжал пятнадцатого; он сказал об этом Диле в библиотеке и спросил:
— Можно, я иногда буду вам звонить домой?
Увы, телефона у Дилы не было. В свое время Флора натерпелась от телефонной компании и не захотела связываться еще раз. Дила вспыхнула оттого, что ей пришлось соврать: — Думаю, не стоит. У меня очень строгая мама.
Он тоже вспыхнул, покраснел, на шее налилось родимое пятно.
— Ну что ж, тогда я приеду повидать вас. Ведь вы еще будете здесь?
Ну откуда же ей знать, уедут они или нет, ведь он даже не сказал, когда именно намерен приехать. С нарочитой небрежностью она ответила:
— Надеюсь, что нет, — и беззаботно рассмеялась. Очень серьезно он спросил:
— Но можно, по крайней мере, пригласить вас на прогулку, пока я здесь? Я покажу вам побережье, — неловко усмехнулся, как бы говоря, что вообще-то смотреть там нечего, и продолжил: — Дила, мне так хочется видеть вас, быть с вами, но здесь... Пойдут сплетни, разговоры, вы понимаете...
Дила не понимала. Она отказывалась понимать. Уитни лишь укрепил ее подозрения в снобизме: не хочет, стало быть, чтобы его видели с официанткой.
Дила слегка нахмурилась: — Да, конечно, почему бы нет, — и подумала, что ей вовсе не хочется с ним встречаться. С Уитни Иверсоном покончено.
Однако на следующий день ей почему-то не сиделось в библиотеке: за окном дивная сентябрьская погода, да и старые журналы уже порядком опротивели. Выходя через дверь в конце веранды, она столкнулась с Иверсоном.
Он приветливо улыбнулся: — Отлично! Как раз успеем прогуляться до прилива.
Дила хотела было возразить, что вовсе не собиралась никуда с ним идти, что просто хотела подышать свежим воздухом и что обувь у нее для прогулок совершенно не подходящая. Но ничего этого не сказала и пошла за ним по желтеющей траве к утесу.
Уитни привел ее в совершенно незнакомое место — к впадине у мыса, в нескольких метрах от которого узенькая пологая тропинка вела вниз, к пляжу. Уитни протянул ей руку. Его прикосновение привело Дилу в смятение. Все вокруг исчезло: и море, и солнце...
Но когда, по-прежнему держась за руки, наконец добрались до узкой полоски земли, он, вместо того, чтоб обнять ее, воскликнул:
— Видите? Разве не чудо?
Легкая волна промочила левую ногу Дилы. Не дождавшись поцелуя, она уставилась на воротничок его рубашки, выглядывавший из-под отросшей рыжей шевелюры. Уитни повернулся к ней, взял за руки, внимательно вглядываясь в лицо. Но... уже было поздно. Что-то в ней восстало против него, то ли промокшая нога была тому причиной, то ли вытертый воротник, то ли его досадная нерешительность, но когда он сказал: — Вы так прекрасны, что я смущаюсь, — она подумала, что он несет какую-то ерунду, и отступила на шаг.
Уитни еще мог поцеловать ее (думала позднее Дила), но он так и не сделал этого. Зачем-то вдруг стал рыться в кармане своих джинсов:
— Я хочу вам кое-что оставить...
Дила подумала было, что речь идет о маленьком сувенире на память, и хотела отказаться, но увидела, что ошибается: он протягивал ей картонный квадратик визитки.
— Только сегодня получил их. Мама прислала. Она у меня большой дока по части шрифтов. (Он состроил гримасу, а Дила подумала, да, мама-то, видать, настоящая Иверсон.) Это телефон моей холостяцкой берлоги. Его нет в телефонной книге. Я очень хочу, чтоб вы позвонили, правда, в любое время. Возьмите. Я буду ждать. — Он отвел глаза, посмотрел на море, затем на берег и тут только заметил на песке мокрый след ее ноги. — Господи, — воскликнул он, — да вам надо переобуться! Я провожу вас домой.
Ей стала неприятна и эта суета, и то, что ее дешевые дырявые сандалии оказались в центре внимания. Она холодно отказалась. Гости уже разошлись, ей пора идти накрывать столы, а потом все равно пойдет домой.
— Значит, больше мы не увидимся?
Она одарила его той самой, хорошо отработанной, ослепительной улыбкой, повернулась и стала подниматься. Наверху еще раз ему улыбнулась и собралась уже уходить, но Уитни схватил ее за руку и прерывающимся голосом, сразу посерьезнев, проговорил:
— Позвоните мне, слышите? Я не хочу вас потерять. Говоря, что пойдет домой, как только накроет столы, Дила не врала. Ей разрешали уходить пораньше, если она управилась с работой. Правда, в этом случае она зарабатывает поменьше. И зимой придется затянуть пояс потуже. Углубившись в раздумья о деньгах и немного об Уитни, Дила была застигнута врасплох сияющим взглядом Флоры, встретившей ее на пороге.
Судьбы персонажей романа «Призрак Шекспира» отражают не такую уж давнюю, почти вчерашнюю нашу историю. Главные герои — люди так называемых свободных профессий. Это режиссеры, актеры, государственные служащие высшего ранга, военные. В этом театральном, немного маскарадном мире, провинциальном и столичном, бурлят неподдельные страсти, без которых жизнь не так интересна.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга продолжает и развивает темы, затронутые в корпусе текстов книги Е. Кирьянова «В поисках пристанища без опоры» (Москва, «Энигма», 2016). В центре внимания автора — задача выявления действия Логоса на осознание личностью становящегося образа Бытия-для-себя. Выясняется роль парадокса и антиномии в диалектическом формировании онтологического качества сущего в подверженности его темпоральному воздействию возрастающего Логоса.
Свободолюбивая Сита и благоразумная Мэри были вместе с детства. Их связывала искренняя дружба, но позже разделила судьба. Сита стала женой принца из влиятельной индийской династии. Она живет во дворце, где все сияет роскошью. А дом Мэри – приют для беременных. Муж бросил ее, узнав, что она носит под сердцем чужого ребенка. Сите доступны все сокровища мира, кроме одного – счастья стать матерью. А династии нужен наследник. И ребенок Мэри – ее спасение. Но за каждый грех приходит расплата…
И отвечал сатана Господу и сказал: разве даром богобоязнен Иов? Не Ты ли кругом оградил его и дом его, и все, что у него? Дело рук его Ты благословил, и стада его распространяются по земле; Но простри руку Твою и коснись всего, что у него, — благословит ли он Тебя? Иов. 1: 9—11.
Все подростки похожи: любят, страдают, учатся, ищут себя и пытаются понять кто они. Эта книга о четырёх подругах. Об их юности. О том, как они теряли и находили, как влюблялись и влюбляли. Первая любовь, бессонные ночи — все, с чем ассоциируется подростковая жизнь. Но почему же они были несчастны, если у них было все?