У - [102]
Для того чтобы как-то компенсировать отсутствие кофе, хитрый повар Руар достает банку шоколадной пасты, превращая наш завтрак, несмотря на отсутствие кофе, в счастливую пастораль. Но ребята страдают от последствий ночных мучений, и разговор совершенно не клеится. Эгиль предлагает поколотить Ингве за то, что он (то есть Ингве) весь усеян комариными укусами. Чуть позже Эгиль признает, что это было неприглядное побуждение. Он берет свое предложение обратно.
— Да ну вас! — говорит Эгиль. — Я просто пошутил.
Ким рассказывает о пристрастии своего отца к камамберу. Тот предпочитает камамбер выдержанный, у которого срок годности кончился несколько недель назад. Мы слушаем Кима, но никто на его слова не отзывается.
— Ну, что же вы молчите? — спрашивает Ким.
— Не все же требует комментария, — бросает Ингве. — Ты рассказал милую историю, я выслушал ее, но добавить мне нечего.
— Достаточно было бы кивнуть, или улыбнуться, или хотя бы что-нибудь промычать, — говорит Ким.
Эвен вставляет замечание, что он где-то слышал однажды про историю с камамбером, с точно таким же результатом. Был у него приятель, который поехал по студенческому обмену во Францию, так вот он рассказывал, что в доме, где он жил, глава семейства съедал на завтрак полкамамбера. История про полкамамбера тоже не вызвала никаких комментариев. Так, может, виноват камамбер?
Эгиль вопрошает: каких таких откликов можно ждать на подобные рассказы?
Я отвечаю, что в теории коммуникации можно найти кое-какие мысли по этому поводу. Любое высказывание требует хотя бы минимального отклика для того, чтобы установилась коммуникация. Речь идет об очень мелких сигналах, но, если они отсутствуют, никакой коммуникации не возникает. Остается только высказывание. А что касается анекдота Кима, мне просто ничего не пришло в голову, за что можно было бы зацепиться. Да, я мог бы сказать: «Я в это не верю», или промычать «Гм!», или воскликнуть: «Целых две недели!» Или в конце концов сказать: «Надо же, какой чудак у тебя отец!» Но мне ничего не пришло в голову.
Ким подозревает, что это неспроста и все против него сговорились.
Если подумать, говорит он, то вспоминается, что в последнее время уже несколько раз в ответ на его высказывания все хранили молчание.
Такое предположение Кима дружно отметается, как нездоровая фантазия. Мартин говорит, что было бы еще более странно, если бы все в один голос сказали «Гм!», а Киму пора бы привыкнуть, что в жизни иногда случается слышать и возражения. Ким говорит, что тоже будет теперь поступать так же, когда мы говорим, и делать вид, будто его ничто не касается. Эгиль говорит, что откликаться на чьи-то слова дело хорошее, но со стороны это выглядит как-то глупо, когда отклик исходит от самого Кима.
Не найдя никакого полезного занятия, мы с Эвеном отправляемся побродить по острову. Нам необходимо сделать перерыв в научных занятиях, и поэтому мы решили позволить себе короткий отдых. Меня вдруг поразила мысль, как же удивительно все устроила природа, поместив деревья с крупными орехами, полными полезной влаги, не куда-нибудь, а в безумно жаркую область, страдающую нехваткой питьевой воды. Замечательно хорошая мысль! Эвен со мной согласен и говорит, что сам не мог бы придумать лучше.
Идти нам хорошо. Ноги шагают в неспешном ритме, иногда мы отвлекаемся на скатов и крабов и снова, в который раз, обращаем внимание на то, сколько артефактов нанесли на берег волны. Иногда мы переговариваемся, но чаще идем молча, и тогда мысли сами собой обращаются то на одно, то на другое. Я им не мешаю. Эвен наклоняется и подбирает с земли камень, как две капли воды похожий на крокетину из нидерландской сети предприятий готового питания FEBO, и тут мы оба погружаемся в неудержимые фантазии на тему FEBO.
В детстве мы оба часто ездили в Нидерланды. У нашей семьи там есть друзья. Мы размечтались о pommes frites, густо политых майонезом, и разных крокетах и фрикадельках, как это там у них называется, и, пожалуй, со вкусным лимонадом. Эвен говорит, что при виде автомата фирмы FEBO он растрогался бы сейчас до слез. Скоро мы поняли, что у нас обоих перед глазами стоит один и тот же автомат FEBO — расположенный на улице Лейдсестраат в Амстердаме, рядом с Лейдсеплааном, неподалеку от восхитительной лавки, которая торгует исключительно книгами о театре и кино. Придя на эту улицу, можно подумать, что ты попал на пешеходную зону, хотя все вовсе не так, и каждый раз, как по ней проезжает трамвай, туристы рассыпаются в стороны, а местные жители с несокрушимым спокойствием даже не останавливаются и уступают ему дорогу, не слезая с велосипедов. В последний свой приезд мы с Эвеном видели там бедного и очень грустного молодого человека, игравшего на крошечной гитарке без струн. Он, покачивая головой, барабанил по ней пальцами. Из гордости он не показывал вида, что чувствует себя униженным, ожидая, когда ему подадут милостыню — один или два гульдена. А неподалеку, в нескольких метрах от него, стояли двое в стельку пьяных дядек и пели, подыгрывая себе на игрушечном фортепиано. Заметно было, что они не очень-то сознают, где находятся. От этих попрошаек, собирающих милостыню, чтобы утолить порочную потребность, исходила безнадежная и всепоглощающая тоска, а отнестись к ним с намеком на понимание могли, вероятно, менее одного процента проходящих мимо людей. Но как бы там ни было, мы с Эвеном вспоминали один и тот же автомат FEBO. Автоматам FEBO несть числа, но мы вспомнили один и тот же. Так вот бывает иной раз у братьев. Мы оба мысленно отметили и порадовались, как одновременно подумали одно и то же, бродя по необитаемому острову на краю света, в той части чужого полушария, где и в помине нет и никогда не было никакого фастфуда, а вода, если бы тут был слив, закрутилась бы над ним не в ту сторону, в какую она крутится дома.
Вашему вниманию предлагается роман хорошо известного и любимого в России норвежского писателя Эрленда Лу «Лучшая страна в мире, или Факты о Финляндии». Его герой — молодой журналист, подвизающийся на вольных хлебах. Получив неожиданный заказ написать увлекательный путеводитель по Финляндии, он не смущается того, что об этой стране ему ничего не известно, — ведь можно найти двадцатилетней давности «National Geographic» и послушать Сибелиуса. Но муки творчества — ничто по сравнению с вторгающимися в его жизнь неожиданностями, таинственной незнакомкой, байдарочным рейдом в логово «скинхедов» и всеочищающим пожаром...«Своим новым романом Лу опять подтверждает, что находится в авнгарде современной прозы» (Ларс Янссен);«После чтения „Лучшей страны в мире“ вы никогда больше не сможете рассматривать рекламно-туристические брошюры с прежним безразличием» (Франц Ауфхиммель);«Это самый достойный, умный, человечный роман, каким только норвежская литература могла встретить новое тысячелетие» (Observer Norske Argus).
Эрленд Лу (р. 1969) – популярный норвежский писатель, сценарист, режиссер театра и кино, лауреат ряда премий. Бестселлер «Наивно. Супер» (1996), переведенный на дюжину языков, сочетает черты мемуарного жанра, комедии, философской притчи, романа воспитания. Молодой рассказчик, сомневающийся в себе и в окружающем мире, переживает драму духовной жизни. Роман захватывает остроумностью, иронической сдержанностью повествовательной манеры.
Герой последнего (2004 г.) романа популярного современного норвежского писателя Эрленда Лу «Допплер» уходит жить в лес. Он убивает тесаком лосиху, и в супермаркете выменивает ее мясо на обезжиренное молоко и воспитывает ее лосенка. Он борется с ядовитыми стрелами детской поп-культуры, вытесывает свой собственный тотемный столб и сопротивляется попыткам навещающей дочки обучить его эльфийскому языку...
Дебютный роман автора «Лучшей страны в мире» и «Наивно. Супер»; именно в этой книге наиболее отчетливо видно влияние писателя, которого Лу называл своим учителем, — Ричарда Бротигана. Главный герой попадает под власть решительной молодой женщины и повествует — в характерной для героев Лу самоироничной манере — о своих радостях и мытарствах, потерях и приобретениях, внутренней эволюции и попытках остаться собой. Герои «Во власти женщины» ходят в бассейн и занимаются любовью в плавательных очках, поют фольклорные песни и испытывают неодолимое влечение к орланам-белохвостам, колесят по Европе и мучительно ищут себя...
Курт работает на автопогрузчике и выделывает на нем прямо чудеса. Впрочем, он и без автопогрузчика такое иной раз устраивает, что вся Норвегия кричит «Караул!», а семья Курта не знает, куда ей деваться от своего удалого папаши.Но он не злодей — когда пришел решительный час, Курт со своим автопогрузчиком вытащил из моря норвежского короля. Такое не каждому по плечу. А читать о его похождениях — со смеху помрешь!«Курт звереет» — вторая сказка из серии «Сказки о Курте» культового норвежского писателя Эрленда Лу.
Курт работает на автопогрузчике и выделывает на нем прямо чудеса. Впрочем, он и без автопогрузчика такое иной раз устраивает, что вся Норвегия кричит «Караул!», а семья Курта не знает, куда ей деваться от своего удалого папаши.Но он не злодей — когда пришел решительный час, Курт со своим автопогрузчиком вытащил из моря норвежского короля. Такое не каждому по плечу. А читать о его похождениях — со смеху помрешь!«Курт парит мозги» — четвертая сказка из серии «Сказки о Курте» культового норвежского писателя Эрленда Лу.
Книга о геополитике, ее влиянии на историю и сегодняшнем месте Украины на мировой геополитической карте. Из-за накала политической ситуации в Украине задачей моего краткого опуса является лишь стремление к развитию понимания геополитических процессов, влияющих на современную Украину, и не более. Данная брошюра переделана мною из глав книги, издание которой в данный момент считаю бессмысленным и вредным. Прошу памятовать, что текст отображает только субъективный взгляд, одно из многих мнений о геополитическом развитии мира и географическом месте территорий Украины.
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
Вот уже тридцать лет Элис Манро называют лучшим в мире автором коротких рассказов, но к российскому читателю ее книги приходят только теперь, после того, как писательница получила Нобелевскую премию по литературе. Критика постоянно сравнивает Манро с Чеховым, и это сравнение не лишено оснований: подобно русскому писателю, она умеет рассказать историю так, что читатели, даже принадлежащие к совсем другой культуре, узнают в героях самих себя. В своем новейшем сборнике «Дороже самой жизни» Манро опять вдыхает в героев настоящую жизнь со всеми ее изъянами и нюансами.
Впервые на русском языке его поздний роман «Сентябрьские розы», который ни в чем не уступает полюбившимся русскому читателю книгам Моруа «Письма к незнакомке» и «Превратности судьбы». Автор вновь исследует тончайшие проявления человеческих страстей. Герой романа – знаменитый писатель Гийом Фонтен, чьими книгами зачитывается Франция. В его жизни, прекрасно отлаженной заботливой женой, все идет своим чередом. Ему недостает лишь чуда – чуда любви, благодаря которой осень жизни вновь становится весной.
Трумен Капоте, автор таких бестселлеров, как «Завтрак у Тиффани» (повесть, прославленная в 1961 году экранизацией с Одри Хепберн в главной роли), «Голоса травы», «Другие голоса, другие комнаты», «Призраки в солнечном свете» и прочих, входит в число крупнейших американских прозаиков XX века. Самым значительным произведением Капоте многие считают роман «Хладнокровное убийство», основанный на истории реального преступления и раскрывающий природу насилия как сложного социального и психологического феномена.
Роман «Школа для дураков» – одно из самых значительных явлений русской литературы конца ХХ века. По определению самого автора, это книга «об утонченном и странном мальчике, страдающем раздвоением личности… который не может примириться с окружающей действительностью» и который, приобщаясь к миру взрослых, открывает присутствие в мире любви и смерти. По-прежнему остаются актуальными слова первого издателя романа Карла Проффера: «Ничего подобного нет ни в современной русской литературе, ни в русской литературе вообще».