У каждого — свое алиби - [3]

— Алек, по-моему, вас просто заносит.

— Возможно. Но вы пытались убедить меня в том, что никто здесь не видел ничего и ничего не знает.

— Я только сказал вам, что на допросе все показали, будто ничего не знают.

— Посмотрим…

Алек присел на стул и не спеша стал осматривать комнату. Так прошло с четверть часа. Вдруг Алек вскочил и подбежал к двери:

— Вы говорили, что замок «Ялле» был взломан?

— Да.

Армашу внимательно осмотрел замок, затем закрыл и открыл его несколько раз.

— Дайте отвертку, — попросил он, улыбнувшись.

Майор вытащил из кармана перочинный нож и открыл миниатюрную отвертку.

— Прошу вас.

Армашу торопливо захлопотал у замка. Снял его, поставил на место, осмотрел углубление в дверной раме, куда входила железка замка. Затем улыбнулся снова. Майор с досадой смотрел на него.

— Ваше мнение об этом замке? — спросил Алек.

— Он был взломан.

— Зачем?

— Вероятно, взломщик хотел войти в комнату.

— Спасибо. Ваша версия о связи между взломом замка и преступлением?

— Потерпевший находился в комнате, закрытой изнутри. Так захлопывается любой замок этого вида. Преступник вставил металлический предмет между дверью и рамой, отжав язык замка настолько, чтобы он вышел из своего углубления. Дверь открылась. Это произошло после двенадцати. Флореску спал. Ну а если и не спал, дверь, отделяющая холл от комнаты, способна заглушить шум от взлома, особенно если операция проведена умело. Кроме того, преступник с улицы видел, что в комнате не горит свет, следовательно, художник спит и ему можно действовать спокойно.

Армашу осмотрел дверь еще раз и сказал, проявляя нетерпение:

— Расскажите-ка мне еще, как было совершено, по вашему мнению, преступление?

— Войдя в комнату, — продолжал майор, — убийца приблизился на цыпочках к кровати и убедился, что Флореску спит. Затем он быстрым и уверенным движением затянул ему на шее ремень. Смерть могла наступить сразу, но не исключено, что потерпевший успел на мгновение проснуться, что частично и доказано при вскрытии трупа. Потом убийца незаметно вышел, прихватив с собой и орудие преступления. Дверь прикрыл за собой, не пытаясь закрыть ее полностью. Впрочем, он даже и не мог, видимо, этого сделать, поскольку замок и углубление для него в дверной раме были взломаны. Вот все, что могу я себе представить. Довольно правдоподобно, не так ли?

— А этот замок трогали после обнаружения преступления? Я хочу знать, не ремонтировали вы его?

— В какой-то мере да. Один подофицер закрепил его и отремонтировал углубление для замочного языка.

— А если точнее?

— Подтянул несколько шурупов и закрепил металлическую часть на дверной раме.

— Вы присутствовали при этом ремонте?

— Его выполнили на моих глазах.

— Сколько времени он продолжался?

— Три-четыре минуты от силы.

— Вы помните первоначальное положение замка?

— Разумеется.

— Так испортите его, чтоб он стал таким, как тогда.

Майор растерянно посмотрел на Алека.

— Я говорю вполне серьезно.

Спустя минуту майор возвратился в комнату.

— Готово.

— Ну а теперь выйдите, пожалуйста, наружу. Я закрою дверь изнутри на испорченный вами замок. А вы попробуете его открыть, применяя силу. Повторяю, я очень хочу, чтобы вы привели замок именно в то состояние, в котором он был после преступления.

— Думаю, это мне удалось сделать.

— Хорошо.

Майор вышел и после того как Армашу закрыл дверь, начал ее толкать. Напрасно. Дверь упорно не поддавалась. Попробовал еще раз. Результат оказался таким же.

— Ну, что скажете? — спросил Алек майора.

— Войти невозможно.

— Стало быть, каков вывод?

— Значит, он воспользовался ключом. Хотя какой смысл, если у него был ключ, взламывать дверь? Преступник рисковал, что его услышит потерпевший.

— М-да… — усмехнулся Армашу.

— У вас есть другая версия?

— Похоже на симуляцию взлома. Правда, довольно удачную.

Глава III

Было около трех часов дня, и Алек имел еще достаточно времени для работы. Он приготовил себе, как обычно, чашку крепкого кофе, налил немного коньяку и устроился поудобнее в кресле, положив перед собой следственное дело.

Армашу не мог не признать: преступление было совершено просто, безо всяких ухищрений и по меньшей мере грубо. Простота его казалась совершенной. Оставался еще замок «Ялле». «Зачем понадобилась инсценировка? — думал Алек. — И чем можно доказать это?» На всякий случай он сделал для памяти пометку.

«Майор Дину был прав, — думал Алек. — Из материалов дела выделить нечего. Все, кто давал показания, были заурядными людьми. У всех жильцов было схожее алиби: Спали, ведь это было в первом часу ночи».

Вдруг Алек вздрогнул, подумав, как можно проверить, действительно ли все они спали? «С определенного часа, — думал он, — никто не знает, что вы делаете ночью, благо все спят. Стало быть, вы и сами вправе заявить, будто спали, хотя могли преспокойно сидеть в своей комнате и писать, читать или же ждать, пока все уснут, чтобы совершить нечто такое, чего не должен видеть никто. Если бы узнать, не были ль освещены в ту ночь какие-нибудь окна…»

— Дьявол! — воскликнул Армашу. «Но почему убийцу надо искать непременно среди жильцов? Преступником мог оказаться кто угодно, хотя и среди соседей Флореску могут найтись отдельные лица, почему-либо его недолюбливавшие… Возможно, убийца даже не фигурирует в деле, раз уж никто его не знает», — продолжал размышлять Армашу.