У истоков великой ненависти. Очерки по еврейскому вопросу. - [20]

».

Достоевский здесь с большой проницательностью определил сущность еврейского вопроса. «Государство в государстве» — вот в чем величайшая опасность еврейского внедрения в нееврейские государственные организмы.

Если принять во внимание, что еврейские «государства в государствах», распределенные по всему миру, объединены не только общей всем евреям страстной идеей мессианизма, т. е. идеей завладения миром, принимающей, как мы увидим ниже, самые разнообразные формы, но и единой организующей и направляющей волей, то вся глубина еврейской опасности станет очевидной.

Необходимо отметить, что точка зрения вышеприведенных нееврейских мыслителей, полностью, подтверждается самими евреями. «Постоянной причиной, вызывающей антисемитизм, по нашему мнению, была та особенность еврейского народа, вследствие которой, не имея ни своей территории, ни своего языка и будучи разбросанным по всему миру, он, тем не менее, (принимая участие в жизни своей новой родины и отнюдь ни от кого не обособляясь), оставался национально-государственным организмом», — пишет еврейский ученый С. Лурье в уже упомянутом нами труде, посвященном антисемитизму в древнем мире. Но с течением веков ничего не изменилось и то, что наблюдал Лурье, изучая древний мир, утверждают и сегодня виднейшие представители мирового еврейства.

«Тесно связанные между собой, строго замкнутые от внешнего мира, — так живут они (евреи), в полудобровольном гетто»[11] — не живой член народа, а чуждый организм в его теле».

(Иудей Вальтер Ратенау в Impressionen, Leipzig 1902).

«Иудеи, желающие одновременно быть патриотическими англичанами и хорошими иудеями — просто ходячие неправды».

(Jewish Chronicle 10.XII.1911).

«Тот, кто поставлен в необходимость выбрать между своим долгом англичанина, или долгом иудея, обязан выбрать последний».

(Еврей Иосиф Кон в Jewish World, 4.II.1913).

«Хотя мы и родились и натурализировались здесь (в Англии) — мы все-таки не настоящие англичане».

(Иудей Мориц Гольдштейн в Kunstwart, за март 1912 г.).

«Мы потеряли свое государство, но не наше государственное устройство (!), мы спасли его как некое передвижное государство, позволившее нам сохранить и в рассеянии своего рода национальную автономию».

(Иудей Яков Клацкин, «Der Jude», 1916 г.).

Подобных изречений ответственных еврейских деятелей можно было бы привести до бесконечности. Однако «глупые гои» продолжают верить противоречащей законам наследственности и расы теории еврейской ассимиляции[12] и вверять свою историческую судьбу политическим вождям из среды так называемых «ассимилированных» евреев.

Теория ассимиляции является до сих пор одним из орудий борьбы со здоровым антисемитизмом в руках евреев и еврействующих. «Хорошо», — говорят они, полемизируя с противниками еврейского равноправия,— «допустим, что вы до некоторой степени правы и что специфически еврейские черты характера делают евреев малопригодными для участия, в общем культурно-политическом прогрессе того или иного нееврейского государства. Но ведь эти приводимые вами отрицательные черты приобретены еврейством в эпоху гонений, которым оно было в течение веков повсеместно подвержено, и являются результатом творимых по отношению к евреям несправедливостей. Освободите еврея, дайте ему полное равноправие, и он, постепенно, растворится в окружающей среде, забудет свое еврейство, утеряет столь не нравящиеся вам специфические еврейские черты, и превратится в хорошего француза, немца, русского или англичанина. Смотрите — какими быстрыми шагами идет ассимиляция еврейства в странах, где с него снята оскорбительная исключительность!»

Все, что мы до сих пор узнали о еврействе, показывает, что ассимиляция евреев невозможна. Сейчас мы оставим в стороне чисто биологические доказательства физической невозможности ассимиляции. Эта тема заставила бы нас заняться современными учениями о наследственности и расе, рассмотрение которых не вмещается в узкие рамки настоящего очерка. Здесь мы опять таки обратимся к самим евреям и посмотрим, что они говорят об ассимиляции, когда пишут для своих соплеменников, а не для «посторонних».

«Еврей никогда не сможет ассимилироваться, он никогда не примет нравов и обычаев других народов. Еврей остается евреем при всех обстоятельствах; всякая ассимиляция всегда остается чисто внешней» — утверждал раввин Леопольд Кон в речи о сионизме, произнесенной в Петербурге 30 июля 1901 г.

«Я всегда знал, что еврей может быть только евреем, открыто и гордо провозглашающим свою принадлежность к своей расе и вере», заявил в интервью, данном журналистам в июле 1936 г., французский премьер-министр Леон Блюм, первый еврейский премьер-министр в истории Франции.

А известный еврейский публицист Людвиг Левизон, подвергая тщательному анализу вопрос об ассимиляции в своей вышедший в 1926 г. на немецком языке книге «Израэль», приходит к следующему категорическому выводу:

«Нет, ассимиляция невозможна! Она невозможна уже потому, что еврей не может изменить своего национального характера: он не может, если он даже этого желает, отказаться от самого себя, так же, как этого не мог бы сделать никакой другой народ