У батьки Миная - [25]

Память ведет туда, к той лесной деревушке Плоты, где смертью героя пал в бою с врагами Михаил Сильницкий — синеглазый юноша, которого в отряде Райцева любили все. И поныне те, кто знал его, хранят в сердцах своих память о юном герое.

…Школьники, учителя, жители Пудоти и окрестных колхозов, бывшие партизаны, партизанки пришли к памятнику-обелиску, принесли первые весенние цветы. В то солнечное утро в Пудоти начинался праздник весны.

Негромким хрипловатым голосом говорил батька Минай о том, что у него на душе, говорил от имени живых:

— Друзья мои, товарищи боевые… Сквозь пламя войны прошел я с вами… С честью сложили вы головы на ратном поле, не дожили до нашей победы… Не подняться вам, не увидеть это небо, эти цветы… Вы слышите меня, товарищи мои дорогие?.. Прислушайтесь: ваши сердца бьются в моем сердце, вашими глазами гляжу я на белый свет, на радостную явь, о которой мы вместе мечтали…

А потом Минай долго стоял молча, слушая девочку-пионерку, которая веселым звонким голосом читала:

Утро доброе, край знаменитый,

Я тебя в свое сердце беру.

Соловьиною песней овиты

Твои нивы, леса, Беларусь…

Праздник весны вывел на улицы Пудоти хороводы парней и девчат, вывел гармони и цимбалы, вывел партизанскую лесную песню:

Ой, бярозы ды сосны —

Партызанскiя сёстры,

Ой, шумлiвы ты лес малады,

Толькi сэрцам пачую

Тваю песню лясную —

Дык успомню былыя гады…

И катилась эта задушевная, негромкая песня по улицам и садам Пудоти, катилась по молодому житу, по сочным травам за околицей. Ее подхватывали березники и сосняки, подхватывали партизанские боры и дубравы.

Праздник весны вывел на улицы торжественным шествием и хозяев земли, и золотой дар ее — хлеб-соль. Поднесли этот дар — каравай — батьке Минаю. Губами притронулся он к караваю, на руках поднял его над головой золотым солнцем. И расчувствовался слегка, объятый радостным волнением.

— Земля советская, спасибо тебе за дары щедрые!.. Друзья, посмотрите, как весна катится к расцвету лета. Под листьями в садах яблоки, груши соками наливаются. На лугах травы в цвету, а в поле скоро зацветет, закрасуется жито. Как же не радоваться всему живому!..

Так говорил он в окружении дорогих ему людей, веселых, радостных детишек, и сам молодел душою.

Вечерело. Постепенно умолкали голоса гармоней, скрипок, цимбал. А за росистым березником на зеленой лужайке все еще слышались переливы жалейки.

И почувствовал в этот вечерний час Минай, что уловил он, понял голос жалейки. О самом светлом в жизни людей, об их извечной мечте ведет она свой мотив. И Минай уже различал слова: «Слушайте, сады и леса! Слушайте, цветы и травы! Слушай, земля! Слушайте, люди! Железом била, огнем палила вас война. Тоской сушила, горем душила вас война. А вы все же выдержали, выстояли, выжили, победили, обрели свое счастье!»

И еще были в песне жалейки слова, которых Минай, человек скромный, не мог слышать: «Плечом к плечу шли с тобой, батька Минай, Правда, Вера, Мужество. При жизни ты стал легендой, героический человек!»

Сад

Когда за лесами и реками, за рубежами нашей Отчизны уже отгремела, отлютовала война, когда стала залечивать раны земля, посадил на этой израненной земле в своем огороде Минай Филиппович маленькие, тоненькие яблоньки, груши, сливы и вишни. Своими руками посадил, сам ухаживал за ними. Как родных детей, пестовал деревца. Сад подрастал. Бывало, зацветет весною — словами не передать красы.

В розовой и белой кипени сад. А в этом саду, как рисунок из школьного учебника, стоит новый, светлый, под цвет неба, уютный домик. Здесь живут Минай, его приемный сын с женой и их сын — внук Миная. Внук еще мал, не понимает, конечно, что держит его на руках не просто дед, а известный заслуженный человек. Он, малыш, не понимает и того чувства, которое испытывает дед, когда на революционные праздники или в иные торжественные дни надевает свой темно-синий пиджак со Звездой Героя Советского Союза, с тремя орденами Ленина, орденами Красного Знамени и Отечественной войны I степени, с боевыми медалями. Откуда ему, малышу, знать, какой ценой достались деду эти награды, какой кровью они оплачены. Ничего не знает мальчонка.

Зато все это хорошо знают земляки и соседи, знает Витебщина, знают республика и вся Родина, которую он защищал, отстаивал от врага с оружием в руках.

И когда Минай Шмырев проходит по улицам Витебска, многие кланяются ему, каждый рад перекинуться словом с этим скромным, доброжелательным и мудрым человеком.

После войны Минай Филиппович работал заместителем председателя Витебского облисполкома и на других ответственных постах. Не раз избирался депутатом Верховного Совета Белорусской республики, членом Витебского обкома партии. Достойно нес он нелегкую ношу. Но годы и война дали себя знать батьке Минаю, слегка пригорбили немолодую спину, сказались на ногах, которые измерили столько дорог…

Минай Филиппович был уже на заслуженном отдыхе, когда из Минска приехали к нему работники документальной киностудии. На машине, со всей положенной техникой. Вышел Минай на крыльцо, спрашивает:

— А зачем вы, хлопцы, эту машинерию привезли?

— Хотим про вас, батька Минай, кинокартину сделать, — отвечает режиссер. — Документальный фильм.