Тысяча огней - [87]

Когда прошел месяц с тех пор, как мы начали гоняться за слонами на Ниамбули, я попытался подытожить свои впечатления об этих добродушных толстокожих. Меня поразили не грандиозность, не спокойная сила, исходящая от слонов, а их чувство «коллективности», взаимопомощи.

История со слоном без хобота, рассказанная Нансеном, кажется мне теперь весьма характерной, целиком подтверждающей мои наблюдения.

Было очень интересно выслеживать слонов, но еще интереснее было наблюдать за стадом издали, когда четвероногие гиганты купались и отдыхали от дневной жары.

Всем им не терпелось броситься в воду, но сначала стадо медленно спускалось к берегу под защиту деревьев. Первыми входили в «купальню» самые старые самцы; они поднимали хоботы, словно перископы, и «прощупывали» обстановку. Только затем право спуститься в воду получали самки и слонята. И в самом купании царил дух взаимопомощи. Слоны набирали хоботом воду и по очереди обливали друг друга, а потом все вместе мыли малышей.

При первом же признаке опасности хоботы вытягивались. Слоны пытались «уловить», откуда надвигается угроза. Если надо было спасаться бегством, то стадо действовало как единое целое. Малышей ставили в центр, а самцы прикрывали отступление, бесстрашно контратакуя врага.

Меня поражало, как двадцать или тридцать могучих животных умудрялись мгновенно и, главное, бесшумно исчезать в лесу, а затем в густой траве матити. Я сам видел, как они без единого всплеска мчались по воде, стремительно проносились по лугу, но никак не мог поверить в это чудо. Поистине это были не четырехтонные неуклюжие гиганты, а бабочки, стрекозы.

В итоге игра в жмурки каждый раз заканчивалась для нас самым плачевным образом… Переменчивый ветер у реки сводил на нет все наши ухищрения. Слоны-часовые неизменно подавали в решающий момент сигнал тревоги.

* * *

Все изменилось, когда Нансен и Васселе сообщили, что в долине Ниамбули дует постоянный ветер. Этот «тихий уголок» находился посреди реки. В то время как у берега и в лесу ветер беспрестанно менял направление и неумолимо доносил наш «запах» до слонов, посреди реки потоки воздуха не сталкивались, а стремительно неслись вперед, точно догоняя реку, бежавшую к долине. Нам нужно было спуститься вниз по течению; тогда ветер уже не сумел бы сыграть с нами злую шутку и мы смогли бы незаметно подобраться к слонам. Но оставалась одна сложность. В этой части дно было слишком мелким и нельзя было плыть на пирогах. Мы соорудили плот из четырех резиновых матрацев, погрузили на него два ружья и кинокамеру и отправились в путешествие, которое отняло у нас целый день. Между тем пешком то же расстояние мы одолели бы за несколько часов. Во многих местах дорогу нам преграждали упавшие в воду деревья, опутанные лианами и речными растениями. Это создавало почти непреодолимые препятствия, но мы все-таки сумели пробиться. Продрогшие от холода, посиневшие от долгого пребывания в воде, мы засели в засаду неподалеку от «купальни», где, по нашим наблюдениям, обычно бывало много слонов. От самой «купальни» нас отделяла последняя излучина реки.

Мы прислушались. Кругом царила тишина. Что нас ждет сегодня? Последние сто метров мы проплыли под прикрытием густых прибрежных зарослей, чем сильно затруднили задачу слонам-часовым.

Слоны принимали «ванну». Нас они не услышали и неподвижно сидели в воде. Мы пристали к песчаному островку, осторожно подготовили кинокамеру, оба охотника навели ружья.

Всего слонов было двенадцать. Самцов можно было узнать по более длинным бивням. Малыши утоляли жажду под надежной защитой матерей.

Минут пятнадцать спустя животные вдруг забеспокоились; хоботы стали покачиваться над водой, а затем дружно взметнулись ввысь. Толстокожие «чувствовали» опасность, но им не удалось уловить наш запах; они не понимали, что же происходит.

Внезапно стадо решило, что надо спасаться. Всплеск воды, пенное облако, тревожный рев, и в какую-то долю секунды «купальня» опустела. Остался лишь могучий вожак — он прикрывал отступление стада.

Нансен выстрелил в воздух. Слон увидел нас, грозно затрубил и бросился нам навстречу. Нанни спокойно снимал. Второй выстрел громким эхом отдался среди зеленых густолистных стен. У слона подкосились ноги, и он головой вперед рухнул в воду у самой кинокамеры. Его бивни вонзились в прибрежный песок. Одну-две секунды кончик хобота тихонько подрагивал, словно лаская воду, а потом замер. И тут случилось нечто совершенно неожиданное. Мы больше месяца плыли по реке и ни разу не видели ни одного туземца, кроме наших носильщиков. Этот район считался абсолютно безлюдным, без единого селения. Между тем совершенно незаметно для нас все это время за нами следило не менее сотни бапуну.

Едва сраженный выстрелом слон упал замертво, берег огласился радостными криками. И сразу же к реке из прибрежного леса устремились мужчины, женщины, дети. Они бросились к туше убитого слона, которая по in писаному праву принадлежала жителям близлежащих селений. Начался дележ богатейшей добычи. Нам полагались только бивни слона, а остальное — африканцам. Этой обильной еды хватит целому селению на несколько месяцев.