Тысяча огней - [2]

Благодаря совершенной технике разведчики нефти проникают в самые недоступные места. Новые дороги и плантации постепенно приводят к уничтожению тропических лесов. Главное оружие этой цивилизации — радио, питьевая вода, мясные консервы и стандартные разборные дома. Современный человек повсюду разрушает и созидает, изменяя буквально все подчас в лучшую, а подчас и в худшую сторону.

Кока-кола приходит на смену фруктовому соку, пластинки и радио — главная причина упадка традиционных музыки и танцев. Пенициллин одолевает колдунов, а знания, полученные в начальных школах, вступают в противоречие с уроками старейшин общины.

Подобное явление со всеми его положительными и отрицательными сторонами характерно почти для всего нашего мира. Но только здесь, в Африке, с ее тремястами миллионами жителей, ясно представляешь себе, какой гигантский размах приобрели эти перемены и сколь сильно они повлияют на судьбы человечества, хотя пока далеко не все, притом не только африканцы, но и белые, это понимают.

Гигантское значение этих перемен почувствует лишь следующее поколение. Наша же задача — как можно больше наблюдать и неустанно запечатлевать все увиденное. Выводы будут сделаны позже.

Обычно я отправляюсь в Африку, чтобы снять документальный фильм. Но такого рода «кинематографическое» путешествие представляет определенные трудности, да к тому же ограничивает наше видение, что вообще присуще кинематографу. Однако верно и обратное утверждение: нередко особые требования работы позволяют лучше увидеть и узнать места, по которым путешествуешь с кинокамерой.

К примеру, предварительная разведка заключается обычно в поисках мест, наиболее удобных и интересных для съемок. Поэтому вы садитесь в свой джип и стараетесь отыскать такие уголки, где еще не побывали торговцы и туристы. Порой вас поджидают горькие разочарования. Однажды я искал эффектное место для съемок и вместе с двумя проводниками поднялся на гору, которая господствует над заливом Губбет Мус Нефит. Отсюда открывался чудесный вид, но я никогда не полез бы на эту отвесную скалу, если бы мне не надо было снять весь залив.

— Здесь до меня никто не был, — с гордостью говорю я, чуть отдышавшись после труднейшего восхождения.

Проводники, старый шкипер и его юный сын, хохочут.

— Ты угадал. Из европейцев сюда никто не взбирался даже во время войны. Вот, только, — шепчет мне на ухо старик, — еще один человек-кино залез.

— И он тоже снимал отсюда?

— Да, поставил свою машину на камни и крутил ручку.

Кто был мой предшественник, я так и не узнал, да меня это и не особенно интересовало. Но этот случай лишь подтвердил мою мысль о том, что киносъемки и путешествия подчас взаимно дополняют друг друга. Нередко, чтобы снять определенную сцену, вам приходится искать самые недоступные и неисследованные места, а кинокамера дает возможность придать вашему путешествию полноту и заманчивость. В другой раз, чтобы интересно «подать» какое-то селение или местных жителей, нужно искать какие-то новые приемы и сценические решения, и тогда уже само путешествие помогает вам найти иной, необычный кинематографический язык.

В город Бонгор меня привело желание заснять женщин племени сара с большущими, плоскими, как деревянное блюдо, губами. Но женщин в селении не оказалось: они работали в ста километрах отсюда — собирали плоды маниоки. Уже начался период дождей и проехать туда на джипе было невозможно; нам не оставалось другого выбора, кроме как одолеть эти сто километров пешком, на что потребовалось бы не менее недели.

Ни любопытство туриста, ни дела, ни даже заманчивая охота не заставили бы меня и моих помощников отправиться в путь. Но я дал слово снять для документального фильма женщин племени сара и не мог не сдержать свое обещание.

Целую неделю, утопая в песках, мы шли по предательской саванне, громко разговаривали сами с собой, мысленно проклиная себя за глупость. Угораздило же нас добровольно пуститься в столь авантюрное и мучительное путешествие.

Но в конце концов мы добрались до полей маниоки и сняли нужные нам кадры.

Когда вы ищете «актеров из народа», это позволяет вам в каждом селении или кочевье познакомиться с тысячами самых различных людей. Прежде чем поставить фильм о кочевниках пустыни, я три года ездил и бродил по Сахаре в поисках интересных типажей. Передо мной прошла целая галерея лиц и характеров, и никакое другое путешествие не принесло мне столько запоминающихся встреч.

Двенадцать лет путешествий. В 1952–1953 годах я впервые побывал в Африке на арабском побережье Красного моря, снимая фильм «Шестой континент». С тех пор мне не раз доводилось встречаться с арабами, когда я собирался сделать фильм о жизни, легендах и борьбе кочевников Сахары. В 1961 году я путешествовал по Тунису и в 1964 году — по Ливии, твердо решив снять фильм о новых кочевниках Сахары — искателях нефти. Мне довелось прошагать тысячи километров, увидеть и даже пожить некоторое время в нелепых алюминиевых селениях этих разведчиков пустыни.

В 1963 году я объездил девять стран Экваториальной Африки и открыл в глубине этих стран, совсем недавно добившихся независимости, мир примитивных социальных и политических связей. Со своей кинокамерой я проник в те районы, где все еще властвуют султаны, ламидо и бесконечное множество других «начальников» рангом пониже. В поисках мест, где еще сохранилось рабство, я забирался в самые недоступные области Черной Африки.