Тысяча огней - [15]

Я подумал, что если закаты в Джербе так похожи на закаты в Полинезии, то я сам без помощи соответствующих табличек смогу воссоздать поэтическую атмосферу. И с того дня тщательно избегал знаменитую скамью.

После заката ветер совсем стихает и спокойная морская гладь сине-стального цвета без всякого перехода сливается с далеким небом.

Белые паруса лодок словно застыли в небе, и сами фигурки рыбаков, бредущих к берегу с тяжелой сетью за плечами, точно вознеслись над землей. И рыбаки и паруса движутся как бы в пустоте и кажутся миражем. Таким же удивительным, как тот мираж, который нам довелось увидеть позже в пустыне близ Кебили.

Мираж

И вот мы уже далеко от Джербы. В пустыне района Кебили мы едем по песчаной низменности. Нестерпимо душно, машины двигаются медленно, словно нехотя.

Внезапно слева от дороги мы увидели тихое озеро, окруженное с берегов желтыми дюнами, которые удваивались рефракцией.

По берегу у самой кромки воды шли человек и два верблюда, отражаясь в озерной глади.

Дрожащие и словно преломленные в старинном сосуде, воды озера слегка рябились от ветра. Но откуда здесь, посреди пустыни, могло взяться озеро с такой зеркальной поверхностью. Я вынул карту района, сверился— никаких признаков озера, ни даже высохшего озерца. Мы остановили машину и впились глазами вдаль — на горизонте мирно поблескивала вода. Мы с Лаурой попытались заснять это странное видение, поспешно зарядили фотокамеры, сменили диафрагму и, скрывая волнение, молча приступили к съемке.

Несколько минут спустя озеро начало таять, изображение из совершенно отчетливого стало туманным, похожим на пар, а затем и вовсе исчезло.

Мы снова тронулись в путь.

Проехав километров тридцать, мы встретили человека с двумя верблюдами. Впереди у самой обочины шагал верблюд, а за ним, ведя другого верблюда, шел человек. Точь-в-точь как тогда в мираже. Мы присмотрелись повнимательнее— сомнений больше не было: именно они предстали нам совсем недавно в удивительном видении. Игра света перенесла изображение на далекое расстояние, а слои теплого и холодного воздуха сыграли роль зеркала, в котором с редким сходством отразились и человек, и два верблюда.

Мы вновь остановили машину и с еще большим волнением принялись разглядывать это живое, материализованное воплощение миража. И хотя мы понимали, что это всего лишь оптический эффект, три фигурки воплощали для нас все могущество таинственной магии, торжество природы, этого величайшего иллюзиониста.

Соляное озеро

Пустынный горизонт, именуемый Джерид, — первая полоса сахарской пустыни между Ливией и Алжиром. Желтый песок, по краям бурые камни, а в центре соляная равнина — высохшее дно древнего моря. Арабы называют эту равнину шоттом.

В Сахаре есть множество безымянных шоттов, но наш по имени всего этого района называется Шотт Эль-Джерид. Как и другие, он покрыт белесой коркой, сверкающей на солнце, точно заснеженная долина. Время от времени, в сырые зимы, небо здесь заволакивают тучи, и робкий дождичек кропит шотт. Достаточно одного такого дождя, чтобы пейзаж совершенно изменился.

Соляная, водонепроницаемая корка собирает и хранит теплую небесную влагу, и шотт временно становится ложем огромного озера глубиной в несколько сантиметров.

Но едва солнцу удается пробиться сквозь тучи, как почти мгновенно исчезает иллюзия озера, по которому бегут легкие беззаботные волны. Вода тут же испаряется, и шотт вновь превращается в безбрежную и сверкающую соляную долину. Однако даже в период сильной засухи на дне у самой поверхности сохраняется слой грязи. В этих районах нельзя передвигаться на машинах, да и пешком ходить весьма опасно. Корка соли может треснуть, и вы окажетесь пленниками скопившейся грязи. В шоттах Сахары целые караваны были проглочены этим коварным врагом путешественников. Поэтому дорога, пересекающая Шотт Эль-Джерид, на протяжении ста двадцати километров сильно приподнята и проходит как бы по высокой насыпи из соли.

Мы движемся к северу, чтобы сначала заехать в Тозир, а затем направиться к востоку.

Джебель-Матмата — горный район на границе между южным Тунисом и сахарским эргом. Спидометр показывает, что мы едем с большой скоростью, но кажется, будто мы застыли на месте — до того неизменен горизонт шотта. И все же эта монотонность и однообразие не утомляют. Наоборот, они лишь подстегивают вас мчаться дальше, вперед. Вот так же веселый ветер гонит парусник по уснувшему океану, и у путешественников никогда не гаснет надежда внезапно увидеть на горизонте еще не открытый остров или землю. Наш «остров», наша цель — это зеленая полоска, которая виднеется на слепящем соляном горизонте, — оазис Тозир, в самом центре шотта.

Мы добрались в Тозир только к вечеру, не раз еще полюбовавшись тем, как отражаются в зеркале соляной пустыни цвета дня, от бледно-серого на рассвете до фиолетового на закате.

Улед с кожей белой, как молоко

В оазисе мы пробыли всего один день, но и за эти короткие часы я увидел, как много изменилось здесь со времени моего последнего путешествия по Тунису в 1953 году.

Гостиницу расширили, перестроили, соорудили большой бассейн. Здесь тоже ждут массового наплыва туристов. Их будут доставлять самолетом из столицы, и всего за три дня они смогут увидеть «ворота» пустыни и ощутить живое дыхание Сахары.