Ты моя судьба - [14]

Я недоверчиво изучала его. Кроме смуглой, почти темной кожи, у этого мужчины больше не было сходства с Рованом; сияющая белозубая улыбка, высокие скулы и искрящаяся в черных глазах жизнерадостность резко отличались от задумчивой красоты Рована.

— Знаю, знаю, мы с Рованом не очень похожи внешне, и это не единственное наше различие, надеюсь, вы скоро это заметите. — Он откинулся назад и положил ногу на ногу, продолжая все с тем же любопытством меня изучать. — Говорят, мы в какой-то степени родственники. Это правда?

— Мне тоже так сказали, но насколько мне известно — родство очень дальнее.

— И чем более дальнее, тем лучше, не так ли, потому что, мне кажется, вы нас уже недолюбливаете.

Несмотря на то что Дерри игнорировал хорошие манеры и вел себя нагло, с ним я чувствовала себя гораздо легче, чем с его братцем. Было совершенно очевидно, что у него на уме, а когда намерения человека ясны, нет нужды быть все время настороже.

Наконец он заговорил на более конкретную тему, махнув рукой в мою сторону:

— На вашем месте я бы уже на рассвете собрал вещички и уехал отсюда подобру-поздорову. Не думаю, что вы придетесь здесь ко двору, и тем более боюсь за вас, когда Эмер прознает про ваше прибытие; в гневе она становится похожа на дикую кошку.

— А почему Эмер, кем бы она ни была, должна возражать против моего здесь пребывания, если мы с ней даже не знакомы? — поинтересовалась я.

— Потому что, моя дорогая и наивная девочка, так уж случилось, что Эмер Лэйси — это рыжеволосый черт, который положил глаз на Рована и не признает никакого соперничества. А вот вы, кажется, можете представлять опасность для ее тщательно построенных планов. — Он подошел к камину и пошевелил угли кочергой.

— Уф! — Я почему-то почувствовала полное изнеможение.

— Нет, я вовсе не хочу обратить вас в бегство, Просто вы, видимо, благопристойная, правильная, хорошо воспитанная девушка. А вот Эмер, наоборот, была, с позволения сказать, воспитана папочкой — вечно пьяным конюхом, который относился к ней как к мальчишке — он всегда хотел сына. Его понимание об образовании сводилось к околачиванию вокруг стойла с подручными парнями.

— Ну а мне-то что до всего этого? Смею вас заверить, меня нимало не интересуют похождения вашего брата Рована.

— А вот его, вероятно, интересует ваша персона, иначе он вряд ли стал затруднять себя и притаскивать вас сюда!

— Вы говорите так, будто меня вообще никто не спрашивает, — зло парировала я. — Если я захочу, то в любой момент могу покинуть Рахин, уверяю вас, — и уже с усмешкой добавила: — Так что даже такой высокомерный и напыщенный тип, как ваш братец, не сможет удержать меня здесь против воли.

— На вашем месте я бы не был столь самонадеян. В Рахине слово Рована — закон. Он владеет несколькими медными рудниками в окрестностях и ведет себя наподобие феодала в своих владениях! Уж я-то знаю. — На минуту лицо Дерри потеряло свою подвижность. — Он все здесь организовал и, в частности, то, что я работаю кем-то вроде надсмотрщика и ненавижу каждый дюйм этих рудников.

— Тогда почему бы вам не уехать? Я уверена, вы могли прижиться там, где бы вам понравилось.

Он покачал головой:

— Я же уже сказал, Рован только глазом моргнет, и никто в радиусе ста миль и близко меня не подпустит. Иногда мне кажется, что, даже если я уеду на другой конец света, Рован и там сможет ущемить мои права. Так уж вышло, что Рахин уничтожил на корню все мои перспективы. Здесь хорошая охота, красивые места, податливые деревенские девушки, дружелюбные люди — все это отвлекает меня от бунтовских мыслей.

— Но ведь он просто тиран! — с чувством воскликнула я. — И что до меня, то я не позволю ему повлиять на мою жизнь даже в самом малом!

И снова черные глаза Дерри сверкнули весельем.

— А вот это уже звучит интригующе. Я буду с восхищением наблюдать за вашим противостоянием. Однако, честно говоря, моя милая родственница, мне не кажется, что вы выдержите такую борьбу. — Он резко встал. — Кстати, в подтверждение родства не помешает крепкий братский поцелуй, не возражаете? — И с этими словами он двинулся прямо на меня.

Я резко вскочила с кресла и встала за его спинкой.

— Вообще-то возражаю, — торопливо проговорила я. — И вообще, я думаю, вам пора идти. Пожалуйста. Уже поздно, и я устала.

Он пожал плечами и отвернулся:

— Совсем как я и думал, вы слишком благовоспитанны для такого мероприятия!

Но я заметила, что мой отказ отнюдь не умерил его интерес. Он, очевидно, привык к легким победам и был полностью уверен, что со временем преодолеет мое сопротивление.

Когда он наконец ушел, я пересекла комнату и заперла дверь, затем, прежде чем лечь в постель, я подошла к окну, отодвинула массивную длинную штору и выглянула наружу. Справа виднелась угловая часть замка, а через освещенное окно на первом этаже, за узкой дверцей, я неясно различила фигуру мужчины, склонившегося над письменным столом. Я подумала, что это, вероятно, и есть кабинет Рована, и на минуту задумалась, зачем ему понадобилось видеть меня с утра. Затем я задернула штору, злясь на саму себя за то, что гадаю над его планами, когда они вовсе не должны меня интересовать, особенно если я сама намереваюсь сопротивляться его тирании до последнего.