Ты мне не пара - [10]

После минуты таких фантазий одернул себя — какая слава, какие награды, когда еще неизвестно, как у меня сложится! Но приятное чувство от них осталось, ожидание чего-то доброго. Дома рассказал маме о предложении Мельника, она порадовалась за меня. Думаю, ее больше тронула моя восторженность предстоящей работой, открывшаяся радости душа после многих месяцев терзаний. Я не сдерживал своего ликования, шутил и смеялся, а мама оттаивала сердцем, с лица ушли тревога и печаль. Этот вечер стал праздником, не столь частым в нашем доме, как мне хотелось бы. Мама приготовила мои любимые пельмени и накрыла стол с разными снедями. Дала мне открыть марочное вино, которое она хранила для особого случая. Мы выпили по бокалу за успех в моей новой работе и будущие достижения. Мама так и сказала, как будто знала о моих фантазиях: — За будущего академика! Я верю, когда-нибудь ты обязательно станешь им…

Месяц отработал в больнице, меня не отпустили сразу — санитаров не хватало. В первый день на новой работе Мельник представил меня сотрудникам лаборатории. Их вместе с руководителем насчитал ровно десяток. Сам я, получается, одиннадцатый, как раз футбольная команда — откуда-то пришло такое сравнение, улыбнулся невольно этой мысли. Насколько сплоченная и сыгранная — видно будет, я же не против стать одним из ее игроков, надеюсь, полезным. С большинством уже был знаком, видел их, когда приходил на обследование, только не имел с ними какого-либо дела. Не считая, конечно, Юры и еще Леночки — лаборантки, помогавшей ему. Коллектив молодой — самый старший заведующий, остальным не больше тридцати. Приняли меня приветливо — улыбались, говорили добрые слова. Называли себя просто, только по имени. Я еще раньше заметил, что коллеги обращались между собой без какой-либо официальности, на ты, несмотря на разницу в возрасте и положении — от лаборантов до руководителей групп.

Как и предполагал, меня включили в группу Кузнецова Юры, за полгода совместной работы над нашим проектом сработался с ним. Сейчас он готовился к защите своей кандидатской диссертации о влиянии пси-поля на психоинтеллектуальные центры головного мозга. Эксперименты с подопытными объектами и пациентами, данные о проявившихся свойствах составили важную часть диссертационной работы. Кроме меня в проекте задействовали еще троих добровольцев. Об обстоятельствах их участия в эксперименте Юра не рассказывал — врачебная тайна, только вкратце сообщил об итогах. У всех обошлось без осложнений, а результаты отличались. Двое показали заметное улучшение психосенсорных характеристик, у третьего, вернее, третьей участницы — девушки моих лет, сдвигов пока нет.

Вот именно с ней Юра дал мне первое задание — наладить психологический контакт, помочь пройти реабилитационный курс, после найти возможность активизации перестроившихся центров. Сейчас у нее сложности с психическим расстройством — хуже, чем когда-то у меня. После эксперимента в лаборатории уже две недели проходит лечебный курс в нашей клинике, но улучшения нет — все еще в глубокой депрессии. Сеансы штатного психотерапевта результата не дали, Мельник тоже попытался вывести ее из психического криза, но безуспешно. Тогда и предложил привлечь меня к лечению девушки. Главным условием успеха он видел налаживание доверительных отношений с пациенткой, только затем аккуратно провести реабилитацию расстроенной психики.

Перед встречей с первой своей пациенткой еще раз проштудировал учебники и другие материалы о неврозах и психических расстройствах, обсудил с Юрой и Мельником, как же мне наладить с больной нужный контакт. Они оба посоветовали вести себя с ней естественно, так же как и с другими ровесницами. При том надо сохранять выдержку и деликатность, не касаться болезненных тем. И не торопить события, спешка может только ухудшить отношения с девушкой и ее состояние. Получив такие указания от своих руководителей, отправился в клинику к Оле, своей подопечной. Волновался, боясь неудачи в первой нашей встрече. Прекрасно понимал, что от нее во многом зависит, какое чувство вызову у девушки — доверие и приязнь или, напротив, отторжение, выполню ли я свое первое задание или бесславно провалю.

Интерлюдия

Оля Ковалева выросла в семье военнослужащего. Ее отец после срочной остался в армии. За два с лишним десятка лет дослужился до прапорщика, командовал взводом в артиллерийской части. Женился на своей однокласснице, у них родились трое детей — Оля среди них старшая. Жили они в военном городке вдали от больших городов, можно сказать, в самой глуши. Девочка росла послушной, нянчилась с сестренками, выполняла вся домашнюю работу. Успевала еще читать — запоем глотала исторические книги, фантастику, интересовалась литературой об искусстве, живой природе. Училась в поселковой школе, каждый день приходилось идти не близким путем — от школы до городка было верных пять километров. Предметы ей давались легко, да и нравилось учиться, с первого класса получала на уроках только отличные оценки. На выпускном вечере единственная из всей школы получила золотую медаль.

Поступать решила в столичный иняз, хотя родители советовали в пединститут областного центра — недалеко от дома, смогут навещать ее. Да и под контролем будет — предостерегут невинную девушку от городских соблазнов. Оля, обычно послушно следовавшая воле родителей, на этот раз заупрямилась, настояла на своем. Посчитала, что в большом городе получит лучшее образование, желание выйти из-под опеки старших также сыграло немалую роль. Когда подавала документы в институт, оробела — конкурс превышал десять кандидатов на место. Даже пожалела, что не послушалась родных. Но все обошлось, сдала экзамен по профилирующему предмету — английскому языку, на отлично и ее зачислили без остальных экзаменов.