Ты мне не пара

Ты мне не пара, ты мне не пара

Нет, нет, нет, нет, нет.

Ты мне не пара, ты мне не пара

Как мне дальше жить,

Я готов завыть

(Алексей Страйк — Ты мне не пара)

— Сережа, нам надо расстаться. Извини, но ты мне не пара.

Я стоял растерянно перед Кирой, лишь смотрел на ее побледневшее от волнения, но с решительным выражением лицо, вглядывался в огромные бирюзовые глаза и не верил своим ушам. Мы виделись почти каждый вечер уже месяц, девушка благосклонно принимала мои ухаживания. Приходила на свидания, радовалась букетам ее любимых хризантем, которые я вручал при каждой встрече. Ходила со мной в кино и на концерты заезжих знаменитостей, пару раз наведывались в предложенный ею ночной клуб. По-видимому, Кира догадывалась о моих стесненных финансовых возможностях — сразу оговорила, что за себя платит сама. А может быть, сказалась ее независимость — не хотела быть обязанной хоть в чем-то кому-то ни было.

Мы познакомились при драматичных обстоятельствах. Как-то теплым майским вечером я возвращался домой после дежурства в городской больнице. Подрабатывал здесь санитаром, после занятий в своем мединституте каждый день бежал в клинику. Еще не стемнело, зашедшее за горизонт солнце освещало небо ярким багрянцем. Уставший после суматошной смены — в нашем, ожоговом, отделении начался ремонт, шел расслаблено к автобусной остановке. Народу на улице было мало — район вокруг больницы тихий, хотя почти в центре города. Уже подходил к проспекту, когда в небольшом скверике перед ним услышал громкое гоготание шпаны и возмущенные девичьи голоса.

Больше из любопытства, чем желания вступиться за кого-то, свернул с дороги на аллею, вскоре увидел сидящих на лавочке двух девушек и парня. Напротив стояли трое, внешний вид и одежда которых — короткая стрижка, адидасовские трико и кроссовки, черные кожанки — не давали сомнения о принадлежности к одной из хулиганских банд. Их в последние годы развелось немерено, после развала Союза в стране пошел бандитский беспредел — с рэкетом, наездами, разборками. Появляться на улицах ночью стало не безопасным — попавшаяся навстречу шпана могла придраться по всякому поводу или без него. Ограбления, избиения невинных людей стали обычным явлением, а милиция не справлялась с валом преступности — в ней начались свои неурядицы и трудности, перетряска и сокращение штатов.

Встал на удалении за густым кустарником, наблюдая, чем закончится стычка. Вступать в чужую свару не видел нужды, разве только при особой необходимости — когда будет прямая угроза жизни или насилия. Мне не раз приходилось драться, еще с детства, хотя задиристым себя никак не считал. Просто в нашем районе на окраине города без драк невозможно было обойтись — если дашь слабинку, то потеряешь уважение окружающих. Придерживались принятых у нас правил — драться по-честному, лежачего не бить, ножи и другое оружие не применять, только голыми руками. У братков же из банд и связавшейся с ними шпаны повелось иначе — жестокость стала нормой, подлый удар исподтишка, забивание жертв кастетами, битами, не говоря уже о ножах, считались вполне допустимыми, даже нужными. Не раз приходилось сталкиваться с ними, пришлось самим вооружаться подручными средствами и давать отпор уголовникам.

Вот и сейчас снял поясной ремень с массивной пряжкой, обмотал свободный конец вокруг кисти. Он не раз выручал меня в подобных схватках, так что лишним не будет — судя по развитию событий, происходящему на моих глазах, без драки не обойтись. Шпана перешла от слов к делу. Тот, что постарше, вынул из кармана кожанки нож-бабочку, несколько раз эффектно покрутил его перед глазами замолчавших в испуге зрителей, а потом потребовал выложить на лавку все ценности. Девушки не стали пререкаться с бандитом, выложили из сумок деньги, сняли с пальцев кольца, а потом по красноречивому жесту грабителя сняли с мочек ушей сережки. Парень же из их компании сидел неподвижно как в оцепенении. Когда же главарь шпаны ткнул его ножом в руку, соскочил и, как ошпаренный, бросился наутек. Бандиты в первый момент опешили — не ожидали такой реакции от впавшего в ступор юноши, а потом заулюлюкали тому вслед, не пытаясь догнать.

Наверное, побег спутника девушек поменял планы главаря, он велел им идти к машине, стоявшей на дороге у начала аллеи. Одна, из подруг, с каштановыми волосами, попыталась уговорить бандита оставить их в покое, пусть же забирает все ценные вещи. На что тот объявил — они поедут с хорошими парнями ублажать их души и тела. Будут сопротивляться — заставят насильно. Тут же приказал своим подручным вести вторую девушку к машине. Сам же схватил за руку просительницу, приставив нож к ее груди. Так и повел по аллее к выходу, за ним подельники с подружкой под руки. Как только они поравнялись со мной, выскочил из-за куста, с оттягом ударил ремнем главаря. Пряжка попала точно туда, куда я метил — в висок, тот рухнул как подкошенный. Тут же подскочил ко второму, ближнему ко мне, бандиту, повторным взмахом угодил ему в глаза. Он закричал от боли, упал на асфальтовую дорожку и завыл, схватившись обеими руками за пострадавшее место. Третий не стал испытывать судьбу, развернулся и что есть мочи побежал через сквер в сторону соседней улицы.