Виктор слишком поздно увидел гололед прямо на повороте, въехал на большой скорости и его машину вынесло на встречную сторону под колонну больших грузовиков. Тормозить или выворачивать было бесполезно, не в силах что-то еще предпринять, он крепче уперся в руль и закрыл глаза, в следующее мгновение почувствовал бросивший вперед удар, срабатывание ремня и подушки безопасности, а дальше страшную боль, пронзившую все тело…
Пробуждался будто после кошмара с приснившейся аварией на загородной трассе, да и первое чувство, которое мог осознать, никак не походило на ту боль, оставшуюся последней в памяти. Лишь слабость, от которой не хотелось хоть как-то напрягаться, да еще ноющая резь на левой руке у запястья, но она особо не беспокоила, не мешала сознанию воспринимать себя. Чуть позже открыл глаза и осмотрелся, насколько мог, не поворачивая голову. Белый потолок, светлые жалюзи на широком — во всю стену, — окне, матовые плафоны люминесцентных ламп, рядом с ним на стойке капельница с флаконом и трубочкой, идущей к руке — не оставалось сомнений, что он в больнице. Дальше уже надо было чуть двигаться, так постепенно, по частям, рассмотрел небольшую палату, в которой он оказался. Кроме него, в ней располагался еще один пациент на кровати ближе к двери, он спал, чуть похрапывая.
Прислушался, вокруг стояла тишина, разве что от открытого окна шел уличный шум, но довольно слабый, откуда-то издали. Тихий час — пришла мысль, а после — оно к лучшему, есть время как-то прийти в себя, осмотреться и подумать. Первое, что вспомнилось — то страшное происшествие на дороге, такое при старании не забудешь! Но ведь он же сейчас жив и сравнительно здоров, руки-ноги целы, ничего не переломано, неужели все ему померещилось?! А в памяти всплывали события того дня с такими подробностями и деталями, которые просто невозможны в больном воображении. Утро началось как обычно, позавтракал с женой Лидой, с ней еще обсуждали предстоящую покупку мебели в их новую квартиру. После выехал со двора на своей Тойоте, пришлось еще ругаться с наглым водителем, оставившим машину прямо в проезде и лишь минут через десять вернувшимся к ней. На службу все же успел вовремя, к самому началу планерки у генерального директора.
Отчитался за свой отдел без особых замечаний, получил от начальства ценные указания, а дальше работа пошла по накатанному руслу. Перед самым обедом Виктора срочно вызвали к директору и тот велел немедленно выехать в соседний город — там в дочернем предприятии вышел из строя пилорамный станок-автомат, а с ним встала вся деревообрабатывающая линия. Свои мастера не справились, попросили помощи ведущего специалиста из головного подразделения. Нужно было скорее устранить неисправность — слишком дорог каждый час простоя, — потому он тотчас, перекусив на ходу домашними пирожками, отправился в дорогу и торопился. Да и домой хотел вернуться без опоздания — беременной жене лишнее беспокойство совсем ни к чему. Гнал машину по трассе на пределе допустимой скорости, благо еще, что транспорта в этот час двигалось немного. Осталось проехать буквально пару километров до филиала, вот тогда и случилась беда на повороте.
Незаметно, пробиваясь сквозь захватившие Виктора мысли и эмоции, пришло ощущение чего-то странного, неестественного. Видел как будто в дымке, очертания предметов расплывались, хотя прежде никогда не жаловался на зрение. Наверное, с глазами что-то случилось — подумал он, — дай бог, чтобы все обошлось! После же возникло чувство, что с его телом также неладно, снова осмотрел себя насколько возможно и только сейчас заметил — оно другое! Те же руки — какие-то пухлые и мягкие, а не его прежние — сухие и жилистые. Да и весь он какой-то рыхлый, явно с излишним весом, тогда как никогда не распускал себя, в юности довольно серьезно занимался легкой атлетикой. Неужели столь долго пролежал без сознания или даже в коме и вот так сильно изменился — возникла мысль, вызвав тревогу и беспокойство, в первую очередь, за жену — как она без него, справилась ли с неприятностями, которые он доставил?!
Только сейчас Виктор обратил внимание, что за окном поздняя весна или уже лето — сквозь приоткрытые жалюзи видел, пусть смутно, давно распустившуюся зелень деревьев, да и жар шел с улицы. А авария ведь случилась в середине марта, кое-где в низинах лежал нерастаявший снег, по утрам еще сохранялись заморозки. Получается, он здесь, как минимум, два или три месяца, да за это время могло произойти что угодно! От такой мысли вздрогнул и даже попытался встать, но слабость, все еще остававшаяся в его теле, не позволила, даже не мог оторвать голову от подушки. Потом взял себя в руки — надо сейчас выяснить происшедшее с ним за это время, лишь затем что-то предпринимать. Осталось лежать и ждать возможности получить хоть какую-то информацию от других, она представилась буквально тотчас. Проснулся сосед — мужчина средних лет, — заворочался, после повернувшись лицом к Виктору, проговорил еще заспанным голосом:
— Оклемался, парень, вот и хорошо! Тебя же Пашей зовут, так сестричка сказала, когда ночью привезли сюда…
