Твоя - [13]
Женщина обернулась. Это была Чаро. Она плакала. Эрнесто представил нас друг другу. Брюнетка поднялась, вытерла слезы и пожала мне руку. Я еще раз почувствовала, до какой степени ненавижу ее груди. Вживую они намного эффектнее, чем на экране. Белая майка обтягивает два полушария.
— Соболезную по поводу вашей тети.
— Мы надеемся, что соболезнований приносить не придется.
Вот ведь грубиянка! В конце-то концов, я всего лишь посочувствовала ее семье в их горе. Бывают же такие люди на свете!
Эрнесто проводил ее к лифту. Я осталась ждать.
15
— Перестань плакать, я ничего не понимаю.
— Все очень плохо, поняла?
— Еще хуже?
— …
— Давай, расскажи мне.
— Мой отец…
— Ты это уже сказала!
— Нет!
— Ладно, ненормальная, не ори ты на меня, я тут ни при чем.
— …
— Ладно, давай…
— …
— Давай, не плачь.
— …
— Ну прекрати же хоть ненадолго и расскажи.
— Мой отец ходит к другой бабе!
— Я тебе не верю! Не может быть!
— Да.
— А на вид такой святоша.
— Сукин сын!
— Слушай, а это точно?
— Да, я прочла письма от этой бабы.
— А где ты их нашла?
— В гараже, в тайнике моей мамаши.
— Значит, твоя мать в курсе.
— И притворяется дурочкой. Моя мать еще хуже, чем он.
— Ну у вас и бордель!
— Меня от этого тошнит.
— А ты еще боялась рассказать своему старику о том, что с тобой случилось.
— Я круглая идиотка.
— Так давай, выложи ему все наконец!
— Зачем?
— Затем, чтобы он помог тебе хотя бы деньгами.
— Да пусть он подавится этими деньгами!
— …
— …
— И как, дома у тебя все нормально?
— Да, они оба притворяются. Спят вместе и все такое.
— Да ну, и трахаются?
— Откуда я знаю!
— Нет, нужно иметь стальные нервы, чтобы спать с человеком, про которого ты знаешь, что он спит с другой…
— Прости, я знаю, что он твой отец, но ладно, он вообще-то способен на такое или нет?
— Насчет моей матери я бы ничему не удивилась. Но мой старик… никогда бы не подумала.
— Все они одинаковы, вечно учат тебя, что ты должна делать, а сами творят что хотят.
— Я тоже поступлю так, как хочу.
— Да, разбирайся со своей проблемой и больше себя не накручивай.
— …
— Ты достала денег?
— Теперь я не знаю, что мне делать.
— Слушай, я тебе могу одолжить, сколько сказала.
— Теперь я не знаю, что мне делать.
— Но назначенная дата все ближе.
— Да, я знаю.
16
Эрнесто проводил Чаро до выхода. Пока они ждали лифт, он убедился, что никто за ними не подсматривает, и поцеловал ее. Что за глупость, если бы Инес увидела, то это могло бы сильно все осложнить. И все-таки он ее поцеловал. Чаро резко отшатнулась от него. Она рассердилась. Не время для нежностей. Она и без того очень переживает. Как-то неловко все вышло. Он несколько раз нажал на кнопку вызова лифта. Двери открылись. Она стояла в кабине и пристально смотрела на Эрнесто, пока двери лифта не закрылись. Ничего не говорила, только смотрела.
Эрнесто вернулся в кабинет. Сама мысль о том, что там ждет Инес, его невероятно раздражала, но тут уж ничего не поделаешь. Жена должна быть на его стороне. Ведь в ночь смерти Алисии там, у пруда, он вроде бы видел, как Инес села в машину и уехала. Он подумал было, что это галлюцинация, вызванная потрясением, которое он только что пережил. Но судя по тому, как жена повела себя на следующий день, это был не мираж. Она была там и все видела. Это совершенно ясно.
И теперь Эрнесто должен быть уверен в том, что она не проболтается ни при каких обстоятельствах.
Эрнесто не ошибся. Когда он вошел в кабинет и сел за стол, то сразу же убедился, что его супруга держит руку на пульсе событий. Без особых предисловий Инес выложила ему свою версию алиби. Она все продумала. Вместе они смотрели фильм, «Психо» Хичкока, который показывали в ночь смерти Алисии по двадцать третьему каналу в десять часов. Затем они пылко занимались любовью, после чего погасили свет и уснули. Без расхождений, оба должны говорить одно и то же. Про жаркие любовные утехи упоминать было не обязательно, но эта часть рассказа больше всего нравилась Инес, и Эрнесто не решился возразить.
Он слушал свою жену, а думал о Чаро. Его так тянуло к ней, к Чаро. Он мечтал быть с ней. Кто бы мог подумать, что его жизнь вдруг столь резко изменится. На прошлой неделе они договорились съездить в Бразилию. Вместе с Чаро. Ей очень хотелось. Он позвонил в агентство и заказал два билета. И эти билеты стали началом конца. Эрнесто специально попросил в агентстве, чтобы билеты доставили ему лично в руки. Но их отдали Алисии. Его секретарше. Той, что обычно ведет дела с агентством, когда он едет куда-нибудь. Но тут был совсем другой случай. Потому что он хотел поехать с Чаро, и Алисия не должна была ничего знать об этом. Алисия увидела билеты и решила, вообразила себе, будто «А. Сориа» означает «Алисия Сориа». Ей и в голову не пришло, что есть еще одна «А. Сориа» — Ампаро, ее племянница. Или Твоя, как она обычно подписывалась. Но так же подписывала последние семь лет свои послания к Эрнесто и Алисия. До тех пор пока между ними не встала ее племянница. Алисия сама же их и познакомила у себя дома. Алисия никогда ни о чем не подозревала. Она чувствовала, как Эрнесто отдаляется от нее, но не думала, что за этим кроется что-то серьезное. До того мига, пока не появились два билета. Нужно было рассказать Алисии обо всем. Это сделала Чаро. Алисия залепила ей пощечину и выгнала из своей квартиры.
У современной аргентинской писательницы Клаудии Пиньейро есть поклонники в разных странах, ее читают на разных языках. Успеху Пиньейро способствует и то, что ее лучшие книги были экранизированы, в том числе романы «Твоя» и «Вдовы по четвергам». Действие «Вдов по четвергам» (роман удостоен премии «Кларин», жюри которой возглавлял нобелевский лауреат Жозе Сарамаго) происходит в «элитном» поселке, расположенном недалеко от Буэнос-Айреса. Здесь живут богатые, уверенные в себе и в своем будущем люди. Здесь они создали для себя «зеленый рай», отгородившись от остального мира высоким забором.
В сборник произведений современного румынского писателя Иоана Григореску (р. 1930) вошли рассказы об антифашистском движении Сопротивления в Румынии и о сегодняшних трудовых буднях.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.