Твоя лишь сегодня - [30]

Он притянул ее к себе, обняв за талию, и ощутил ее напряжение.

– Давай, – резко приказал он, с трудом скрывая досаду на себя. Он должен был больше стараться, чтобы облегчить Арден жизнь в роли шейхини. Не надо было перекладывать заботу о ней на своих сотрудников. – Расскажи мне об этих цветах. Вот об этом цветке, например. Он похож на верблюда.

Арден быстро успокоилась:

– Это и есть верблюд, хотя и с лепестками. Маленький мальчик…

– Его зовут Али? – Идрис наклонил голову, чтобы прочитать имя, написанное на горбу верблюда.

– Да. – Она улыбнулась почти непринужденно. – Али признался, что не любит цветы. Он любит верблюдов, поэтому вырезал цветок в форме верблюда. Но когда он услышал, что его класс делает цветы специально для меня, потому что я люблю их, он приклеил верблюду лепестки.

Идрис усмехнулся, представив себе, как трудился Али. Гости захихикали и подошли ближе, чтобы посмотреть на цветок.

К тому времени, когда начался ужин, Арден сидела напротив Идриса, с одной стороны от нее был посол, а с другой – министр образования. Она выглядела почти расслабленной. Ее улыбка не была лучезарной, но чем больше проходило времени, тем меньше в ней чувствовалось напряжения. Она очаровала своих спутников умением слушать и задавать прямые вопросы.

Идрис был прав. Арден будет отличной шейхиней. Кроме того, она превосходная мать. И жена.

Она резко подняла голову и поймала его пристальный взгляд. На ее щеках выступил румянец. Когда Арден отвела глаза в сторону, Идрис стал нетерпеливо считать минуты до конца ужина, желая остаться со своей женой наедине.

Глава 11

Было далеко за полночь, когда Идрис и Арден вернулись в свои апартаменты. Она ужасно устала. От напряжения у нее болело все тело.

Идрис отлично справился со сложной ситуацией. Но факт остается фактом: он снова покрывал оплошность Арден.

Она понимала, что не подходит на роль королевской жены. Народ любит Идриса. Многие поддерживают его реформы. Но есть и приверженцы традиций, которые по-прежнему ужасаются его женитьбе на иностранке.

Сегодня она весь день была как на иголках, стараясь не забывать правильные формы обращения и другие традиционные мелочи. Она похвалила бы себя за то, что удачно пережила первую часть вечера, если бы не явился дворцовый распорядитель.

– Я, правда, сожалею о сегодняшнем вечере. – Арден подошла к туалетному столику и стала вытаскивать из волос шпильки, сдерживая вздох. Волосы волнами упали ей на плечи.

– Что?

Арден положила шпильки на столик дрожащими руками. Резко повернувшись, она увидела, что Идрис стоит прямо напротив нее. Он схватил ее за плечи и вгляделся в ее глаза, словно стараясь прочесть ее мысли.

Сердце Арден дрогнуло. Несмотря на усталость и подавленность, по ее телу пробежал чувственный трепет. Она постоянно хотела Идриса. Он не любит ее, а ее любовь к Идрису умерла несколько лет назад, но влечение к нему усиливается с каждым днем.

Арден облегченно вздохнула, когда он опустил руки.

– Я сожалею о банкетном зале. Это моя вина. Я должна была попросить вовремя унести цветы.

Она просто не подумала об этом. Сразу после визита в школу она встречала делегацию женщин, которые провели в пути два дня, чтобы отдать молодой шейхине подарки собственного изготовления: духи на основе розовых лепестков и изысканно сотканные палантины. Потом у Арден были занятия арабским языком, затем стилист делал ей прическу. Она едва успела повидаться с Даудом до того, как его уложили спать.

– Не смущайся, Арден. Никаких проблем не возникло, – произнес Идрис успокаивающим тоном и сильнее почувствовал себя виноватым. – Нашим гостям понравились украшения.

Он так и не прикоснулся к ней. Арден была этому рада.

Хотя ей очень хотелось положить усталую голову на широкое плечо мужа.

– Только потому, что ты взял ситуацию в свои руки. – Она покачала головой, вспоминая первоначальные удивленные взгляды гостей и негодование дворцового распорядителя.

– Ты слишком волнуешься. Ты же видела, как всем понравился верблюд Али. – Идрис хихикнул, его глаза сверкнули. – По-моему, нам надо устроить выставку картин, которые Дауд нарисовал пальцем. Что скажешь? Мне кажется, у нашего мальчика талант.

Вопреки всему Арден улыбнулась, думая о последнем рисунке Дауда. На нем он изобразил себя, отца и мать. У всех троих были огромные головы и тонкие ножки. Идрис тоже решил порисовать и в шутку пригрозил измазать нос Арден красной краской, когда она раскритиковала его усилия.

– Судя по всему, дети были в восторге от предметов искусства. Дворец был слишком долго закрыт для посетителей. Может, нам следует регулярно приглашать сюда школьников?

– Распорядитель будет очень рад, – пробормотала Арден, не сумев представить, как старик улыбается, видя детей в зале Тысячи столбов.

Идрис мгновенно посерьезнел.

– Завтра его уволят, – сказал он.

Ошеломленная Арден уставилась на суровое лицо мужа.

– Он не виноват. – Она шагнула к нему ближе, вдыхая аромат одеколона и запах его тела. – Только я виновата.

Идрис покачал головой:

– Меня не волнует банкетный зал. Мне не понравилось, что Селим начал выслуживаться передо мной в твоем присутствии. Я знаю, он приверженец старых традиций, и он тебя раздражает. Поэтому он работает за пределами дворца.