Твой последний врач. Чему мертвые учат живых - [57]
– Ого, а вот этого уже не знала я! Я требую подсказку! Можно хотя бы область ограничить? Череп, таз?
– Вот здесь. – Л. Н. поводил рукой по своему животу. Орион тут же подбежал и повалился на спину, чтобы его тоже погладили в этой области. Я присела на корточки и принялась чесать пса, одновременно стараясь отгадать фамилию:
– Печенкин? Желудочков? Сальничев?
– А сало тут причем?! Я же не толстый! – с наигранной обидой произнес Л. Н.
– Я про сальник подумала, а не про кожное сало. Сальник – это такая складка брюшины, она выглядит как тонкие листики с жировой тканью, которые пронизаны сосудами – они помогают фиксировать, кровоснабжать и иннервировать кишечник.
– Ого, я даже не знал, сколько всего находится внутри нас! Ладно, наверное, это будет слишком сложно. Откройте книгу и увидите сами.
Я протерла руки влажными салфетками, немного потрясла, чтобы они обсохли, и аккуратно открыла переплет. На форзаце каллиграфическим почерком было написано: «Любимому преподавателю Леониду Николаевичу Пузикову в честь 60-летнего юбилея от группы 4А филологического факультета».
– Никогда бы не отгадала! – засмеялась я. – Это очень трогательно, подарок шикарный. Уверена, что вы для студентов были любимым преподавателем.
– Надеюсь на это. Вот такая у меня смешная анатомическая фамилия, вообще не подходящая мне по статусу, – улыбнулся Л. Н. – В свое время я даже хотел взять фамилию супруги, но потом как-то свыкся.
– Благодарю вас, что доверили мне эту книг. Я буду очень осторожно с ней обращаться и недели через три верну. Я читаю быстро, но сейчас на работе мы остались вдвоем с коллегой, и у нас очень много работы.
– Договорились. Вам, наверное, уже пора идти. Было приятно поговорить, Татьяна! До скорой встречи!
Мы попрощались, я спрятала книгу в рюкзачок и быстрым шагом двинулась в сторону морга. Время было уже без пяти девять, поэтому сразу после раздевалки я поторопилась в кабинет, где меня уже ждала группа. Наш морг находился на территории университета, и здание кафедры, где проходили конференции, занятия и экзамены, располагалось неподалеку. В помещении было довольно прохладно, поэтому я разрешила всем накинуть поверх халатов куртки и пуховики. Сама я тоже сидела в халате поверх теплой толстовки, из-за чего больше напоминала нахохлившегося воробья, чем преподавательницу.
– Сегодня у нас будет необычное занятие, – сказала я, держа в руках свою медицинскую шапочку. Те студенты, которые сидели ко мне ближе всего, попытались заглянуть в нее, чтобы рассмотреть, что лежит внутри, но я быстро спрятала ее под стол. – Уже начало декабря, через пару-тройку недель вы будете сдавать зачет, и я хочу убедиться, что вся наша четырехмесячная работа не прошла даром. Анна Григорьевна, прошу вас подойти ко мне.
Смущенная студентка с синими волосами и пирсингом поднялась и встала рядом со мной.
– Умеете играть в крокодила? – спросила я.
– Э-э-э… это где нужно жестами объяснять слова?
– Все верно. В этой шапочке лежат различные термины, которые мы с вами изучали на всех предыдущих занятиях. Ваша задача не глядя вытащить одну бумажку, прочитать, никому не показывая, что на ней написано, и без слов, только жестами объяснить этот термин.
Студенты заметно оживились, начали переглядываться и листать свои конспекты.
– А что делать, если не знаешь этот термин? – спросил кто-то с задних парт.
– Я расстроюсь, конечно, но подскажу его определение, либо можно вытащить другой термин.
Анна Григорьевна сунула руку в шапочку, перемешала бумажки, сложенные в несколько раз, и затем отошла подальше к доске, чтобы ее было видно во весь рост. Немного нахмурилась, но затем, видимо вспомнив тему, просияла, отдала бумажку мне и начала показывать. Изобразила руками большой живот. Все сразу наперебой начали выкрикивать свои версии, не дожидаясь окончания пантомимы:
– Беременность!
– Это не болезнь, оленина!
– Да что ты говоришь! А вот смерть от эклампсии[42] или воздушной эмболии маточных труб так не думает!
Да уж, азарт иногда немного портит дружеские отношения! Это занятие я представляла себе несколько по-другому.
– Ребята, пожалуйста, во-первых, чуть тише, а то сюда прибежит заведующая и проведет на мне показательное вскрытие, а во-вторых, давайте сначала до конца досмотрите пантомиму, прежде чем отгадывать, хорошо?
Студентка показала движение руками, будто достает ребенка, сделала жест, словно надевает очки, а потом ткнула в плакат, висящий на доске, где была изображена печень.
– Физиологическая желтуха новорожденных! – быстро выпалил один из студентов.
– Да! – А. Г. улыбнулась и села на свое место.
– Вы все очень точно показали, умничка, – похвалила я студентку. – А теперь отгадавший эту загадку Олег Викторович дает нам определение этому термину и идет тянуть следующий диагноз, но в любой момент я могу остановить ваш рассказ и задать уточняющие вопросы, как это любит делать В. В. на экзамене. Как раз и потренируемся.
Студент с готовностью подошел к доске и начал рассказывать:
– Неонатальная желтуха, как ее еще называют, возникает из-за высокого уровня билирубина.
– Что такое билирубин?
– Желчный пигмент.
По данным Всемирной организации здравоохранения, сотни миллионов людей во всем мире страдают от заболеваний нервной системы. Она регулирует и управляет деятельностью всех систем нашего организма. Благодаря нервной системе мы мыслим, запоминаем, храним информацию, а также взаимодействуем с окружающей средой. Вот почему о нервной системе должен заботиться каждый! Доктор Сергей Агапкин, телеведущий программы «О самом главном» — самой рейтинговой программы о здоровье в нашей стране — подготовил полезные рекомендации для здоровья вашей нервной системы.
С человеческим телом часто происходят чудеса. Любое отклонение от принятой нормы не проходит незамеченным. Среди нас живут карлики, гиганты и лунатики. Кто-то подвержен галлюцинациям, кто-то совсем не может есть, многие тоскуют от недостатка солнца. Эти метаморфозы всегда порождали небылицы и мифы, пока наука всерьез не взялась за их изучение. Гэвин Фрэнсис исследует самые живучие мифы и объясняет их природу. Он обращается к изменениям в теле своих пациентов, как долгожданным, так и нежелательным, и объясняет, почему эти метаморфозы не случайны и важны для всего человечества.
«Врата смерти» – именно так в XIX веке называли операционные театры. Все потому, что половина тех, кто попадал в госпиталь или на операционный стол, умирали либо до, либо после проведения процедур, хотя они и стали безболезненными после появления эфира. Это была эпоха, когда даже простой перелом мог привести к ампутации, так как хирурги и медсестры и не думали мыть руки и инструменты, они не знали, что таким образом сами убивают тех, кого хотели поставить на ноги. Загадка послеоперационной смерти долгое время оставалась без ответа, и только Джозеф Листер смог решить ее, воспользовавшись микроскопом, природным любопытством, чрезмерным упорством и верой в светлое будущее.
Биологическое оружие как средство массового поражения запрещено международными соглашениями. Наличие химического и биологического оружия послужило поводом для американскою вторжения в Ирак (этого вида оружия там не оказалось) и свержения режима С.Хусейна. Наличием такого оружия в Сирии и вероятностью его попадания в руки террористов западные эксперты ныне пытаются обосновать необходимость проведения операции против правительства Асада в Сирии. О том, какие угрозы несет биологическое оружие, о принципах его действия и с какими опасностями столкнется человечество при попадании этого оружия в руки террористов рассказывается в этой книге.
Несмотря на то, что проблема мальформации Киари является предметом изучения и обсуждения уже более века, единого алгоритма диагностики, определений показаний, выбора методов и объема хирургического лечения и оценки его результатов не существует и по сей день. Цель работы — повышение эффективности хирургического лечения путем совершенствования диагностики, уточнения показаний к хирургическому вмешательству и оценки его результатов на основании исследования показателей ликвородинамики.
В книге представлен текст одноименной диссертации, защищенной на сессии ученого совета НИИ нейрохирургии имени академика Н. Н. Бурденко в 2012 году.
Лес, в котором летом так весело собирать грибы, кажется знакомым, как свои пять пальцев, а родной город с его улочками и скверами – небольшим и уютным. До тех пор, пока кто-нибудь не затеряется в нем: близкий человек, лучший друг, сосед, чья-то бабушка или незнакомый ребенок. Эта книга о том, как люди ищут и находят, как учатся конструктивно сопереживать и действуют даже в самых тревожных ситуациях. Это одновременно заметки журналиста и дневник волонтера поисково-спасательного отряда «Лиза Алерт», который делает все, чтобы потерявшийся человек не пропал.
Тело человека – это безмолвный свидетель случившейся смерти, оно ничего не скрывает и всегда несет в себе правду. Когда смерть внезапна и необъяснима, доктор Ричард Шеперд обязательно выясняет ее причину. Каждое вскрытие – это отдельная детективная история, и автор с помощью проницательности разрешает головоломку, чтобы ответить на самый насущный вопрос: как этот человек умер? От серийного убийцы до стихийного бедствия, от «идеального убийства» до чудовищной случайности, доктор Шеперд всегда в погоне за истиной.
Правосудие часто кажется нам закрытым миром, связанным с повседневной жизнью, отдельными новостными репортажами и вымышленными сюжетами телепрограмм. Тайный адвокат хочет приоткрыть эту завесу, показать как оно работает и, как это часто бывает, не работает. Здесь приведены правдивые истории из зала суда. Иногда они смешные, часто захватывающие, порой шокирующие. От преступников до адвокатов, а также жертв, свидетелей и стражей правопорядка – здесь вы встретите лучших и худших представителей человечества.
«Я исколесил мир в поисках проблем» – так могла бы начинаться история какого-нибудь авантюриста, стремящегося испытать себя в экстремальных условиях. И это была бы книга о приключениях, полуправдивых и захватывающих. Но автор этой фразы и книги совсем не путешественник и крайне далек от художественного вымысла, ведь ему довелось столкнуться с самой неприглядной реальностью, какую только можно себе представить, – войной. Доктор Нотт побывал в Афганистане, Ираке, Сирии и других горячих точках, оперировал и принимал роды под грохот разрывающихся снарядов и вытаскивал с того света людей в условиях, не имевших ничего общего с хорошо оборудованными европейскими клиниками.