Творения, том 12, книга 2 - [4]

" (Рим. 8:35), дерзновенно попирающий землю и море, посмеивающийся над железными вратами смерти, - этот самый (Павел), когда увидел слезы у любимых им людей, так был сокрушен и растроган, что даже не скрыл своей скорби, а тотчас же сказал: "что вы делаете? что плачете и сокрушаете сердце мое?" (Деян. 21:13). О, диво! Бездна вод не сокрушила его, а малые слезы сокрушили и разбили? "Что вы делаете? что плачете и сокрушаете сердце мое?" Что говоришь ты, скажи мне? Эту адамантовую душу могла сокрушить слеза? Да, - говорит, - потому что велика сила любви; она побеждает и осиливает меня; против всего могу я устоять, кроме любви. Кто не изумится? Кто не удивится? Лучше сказать, кто может достойно изумиться и удивиться этой мужественной и достигающей до небес душе, подумав о том, что он, будучи заключен в оковы и темницу, послал послание Филиппийцам из такого отдаленного места? Вы ведь знаете, как далеко Македония от Рима. Но ни дальность пути, ни продолжительность времени, ни множество дел, ни опасность, ни непрерывные бедствия, ни иное что не исторгли в нем любви и памяти об учениках; напротив, он всех их имел в своей мысли. И не так связаны были его руки оковами, как связана и пригвождена была душа любовью к ученикам. Как царь, взойдя утром на престол и севши в царских чертогах, тотчас принимает отовсюду тысячи писем, так и он, сидя в темнице, как бы в царских чертогах, постоянно и посылал, и получал отовсюду еще гораздо больше писем от обращавшихся к его мудрости и доносивших ему о всех своих делах; и настолько более, сравнительно с царем, устроял он дел, насколько большая вверена была ему и власть. Такова сила любви; она не только объемлет, соединяет и связывает присутствующих, находящихся вблизи нас и на наших глазах, но и далеко отстоящих от нас; и ни продолжительность времени, ни дальность дорог, ни другое что подобное не может разорвать и расторгнуть душевной дружбы. Любящему нужно так любить, что, если бы у него попросили душу и возможно было отдать ее, он не отказывался бы, - потому что нет ничего равного искреннему другу. Видя любимого, любящий радуется и тает от восторга, сплетается с ним некоторым сплетением души, доставляющим неизреченное удовольствие. Если даже он только вспомнит о нем, его душа ободряется и окрыляется; видя его каждый день, он не насыщается; нет у него ничего, что бы не принадлежало другу; он желает ему того же самого, чего и себе.

Я знаю человека, который, прося святых мужей за друга, увещевал сначала молиться о нем, а затем уже о себе самом. Знаю и Павла, который готов был даже без просьбы отдать душу свою и впасть в геенну за любимых им. Пламенеющее сердце должно любить так, чтобы казалось, что не любимый тобою должник твой, а сам ты должник ему за то, что имеешь его должником. Любящий хочет не только повелевать, но чтобы и им повелевали; он радуется более получая повеления, чем повелевая сам. Любящий хочет лучше давать, чем принимать, желает лучше иметь друга должником, чем сам быть должным ему. Любящий и хочет оказывать благодеяния любимому, и не хочет показаться благодетельствующим, хочет быть виновником благодеяния, и в то же время не хочет показаться виновником благодеяния. Не разумейте здесь, прошу вас, просто друзей, соучастников в трапезах, считающихся друзьями по одному лишь имени; кто имеет друга, о котором я говорю, тот поймет мои слова. Друг сладостнее настоящей жизни. Вот почему многие после кончины друзей не желали даже и жить более. Подлинно, друг вожделеннее самого света. Лучше для нас, чтобы погасло солнце, чем лишиться друзей. Многие, хотя и видят солнце, пребывают во мраке; а кто имеет в избытке друзей, тот не может потерпеть никакой скорби. Но если чья-нибудь дружба вредит тебе - отвергни ее от себя. Если мы часто отсекаем те или другие из наших членов, когда они бывают неисцелимо больны и вредят другим, то тем более то же нужно делать в отношении души. Ничто так не вредно, как дурное сообщество. То, чего не в состоянии сделать необходимость, часто может сделать дружба как во вред, так и на пользу. Кто ведет дружбу с врагами царя, тот не может быть другом царя. Ненависть ради Христа гораздо лучше дружбы ради Него. Когда нас любят ради Бога, мы оказываемся должниками Ему за честь; когда же нас ненавидят, Он сам является должным нам честью. Итак, все мы, не презирающие даже и денег ради Христа, а лучше сказать, ради себя самих, вострепещем, представляя в уме своем любовь ко Христу Павла. Он любил Христа не ради благ, даруемых Христом, а эти последние ради Него, и одного только боялся, именно - не отпасть от любви к Нему. Это было для него страшнее даже геенны, равно как пребывание в этой любви вожделеннее самого царства. Итак, когда он ради любви к Богу готов был и в геенну впасть, и царства лишиться, если бы предстояло это, а мы не презираем даже и настоящей жизни, то достойны ли мы даже подошв его, будучи столь далеки от величия души его? Потому и Христос говорил: "потерявший душу свою ради Меня сбережет ее" (Мф. 10:39), и: "всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным