Творения святого отца нашего Никифора, архиепископа Константинопольского - [161]

18. Каковы положения, нами защищаемые? Через икону мы познаем первообраз; кроме того честь, воздаваемая иконе, восходит к первообразу, как представляется это Василию Великому и самой истине и как признают все люди с здравою мыслью; И никто из людей благоразумных не дерзал нагло и невежественно восставать против столь очевидной истины, пока это безбожие и скверное учение, как зараза, не проникло в человеческие души в церкви Божией. Свидетельство же отца в его послании к Амфилохию Иконийскому имеет следующий вид: «поклоняясь Богу от Бога, и различие Ипостасей исповедуем, и остаемся при единоначалии, не рассекая богословия на раздробленное множество, потому что в Боге Отце и в Боге Единородном созерцаем один как бы образ, отпечатавшийся в неизменности Божества. Ибо Сын в Отце, и Отец в Сыне; потому что и Сын таков же, каков Отец, и Отец таков же, каков Сын; и в этом Они — едино. Посему по отличительному свойству Лица — едино и един, а по общности естества Оба — едино. А почему, хотя един и един, не два Бога? Потому что царем именуется и образ царев, и не два царя; ибо ни держава не рассекается, ни слава не разделяется. Как едино державствующее над нами начало и одна власть, так и наше славословие одно, а не многие, потому что чествование образа переходит к первообразу. Но что здесь подражательно есть образ, это там естественно есть Сын. И как в искусственных произведениях подобие — в образе, так в Божием несложном естестве единение в общении божества». Таковы слова отца; они всем так известны, что, думаю, их знают поселяне и ремесленники. Что же против них говорят иконоборцы? Они утверждают, что св. отец высказал это о Троице и что в исследуемом вопросе изречение не может оказать нам пользы, ибо в Писании Сын называется образом Бога Отца. Но на это следует ответить, что если слова отца не имеют отношения к воплощению Бога-Слова, то почему они отвергаются? Вы хорошо знаете, что дело идет не только о видимом и материи, ибо честь восходит не через материю и видимое. В противном случае вся материя должна была бы одними чтиться, а со стороны других подвергаться оскорблению, и таким образом вы бесчестили бы всякий образ. Ясно, что здесь вы принимаете предмет спора в таком же смысле, как и мы. Если бы вы не знали, что икона представляет Христа, и если бы воздаваемую ей честь относили не к Нему, тогда вы не подвергали бы ее стольким поношениям, ибо тяжело вам видеть Его на иконе.

19. Что же из всего этого следует? Так как те, кто чтит икону, признают, что они воздают честь первообразу, то необходимо, чтобы и отвергающие иконы последовательно и неизбежно говорили, что они бесчестят первообраз. Но они говорят об этом не для утверждения богословия (ибо как возможно это для людей, чуждых тайн богословия), но для того, чтобы уничтожить самое имя иконы, чтобы даже память о ней совсем исчезла в жизни, и это особенно в отношении к иконам, представляющим человеческий вид, почему они иконы святых называют лжеименными. Сказанное богоносным отцом ради примера они злокозненно и неразумно умышляют сокрыть (но от кого они хотят утаить или кого обмануть), как противоречащее их безбожному учению. Что в приведенных словах отец говорит о Боге, с этим согласимся и мы, но, исходя из того же толкования, мы должны сказать им следующее: Сын хотя блистает и прославляется многими другими проявлениями божества, однако тем, что Он есть образ Бога Отца, Он гораздо более, чем другими свойствами, приближается к Отцу, соединяется с Ним но существу и вследствие этого приемлет от всех равночестную, тождественную и одинаковую со Отцом славу и поклонение. Честь, воздаваемая Сыну, как образу, воздается Отцу, как первообразу. Так и Сам Он некогда говорил Отцу: Аз прославих тя на земли (Ин 17 4). И: ныне прославися Сын человеческий и Бог прославися в нем (Ин 13, 31). И: Отче, прослави Сына твоего, да и Сын твой прославит тя (Ин 17, 7). А что первообраз познается по образу, об этом Сам Спаситель говорил ученикам: аще мя бысте знали, и Отца моего знали бысте убо: и отселе познаете Его (Ин 14, 7); и: видевый мене виде Отца (Ин 14, 9); и: аз во Отце и Отец во мне есть (Ин 14, 10).

20. Если это так, то почему и священное изображение как образ вочеловечившегося Сына, представляющее и напоминающее нам Его, если принять во внимание естественное сходство и в то же время отличительное свойство Слова (ибо изображение не тождественно с Сыном, а представляет только подобие внешнего вида), не может быть чтимо и поклоняемо? Он есть единственный в своем роде и честнейший из священных символов во славу и явление домостроительства Его, дабы и через него слава восходила к первообразу. В противном случае ради названия образа борющимся с названием пришлось бы отчуждать Сына от Отчей сущности и славы и лишать Его поклонения и служения, раз они не допускают никакого отношения между образом и первообразом. Итак, речь отца подтверждает наше положение, а не опровергает его.

21. Но безумцы не уразумели или намеренно не говорят, что название образа прилагается не только к видимому, но есть омоним и имеет многие значения, о каковом различии тот же отец подробно рассуждает в другом месте. Взятый в первом значении образ бывает естественным и искусственным, а в другом или по подразделению, искусственный образ, говорит отец, есть изображение формы и внешности, или вида и красок. Итак, пусть скажут нам, что заставляет нас принимать одно из этих значений — именно то, которое относится к естественным образам, и допускать, что близость и отношение (между образом и первообразом) сохраняются совершенно, а другое значение, которое имеет в виду искусственный образ, отвергать? Почему? Не сохраняет ли и искусственный образ неизменно отношение и связь с первообразом свойственным ему образом? Слово «образ» в смысле просто образа все не лишенные смысла употребляют в обоих случаях одинаково и равночестно, хотя предметы обозначаемые и различны. Слово «образ» означает как в приложении к образам естественным, очевидно, подобие и отсутствие различия, так и в приложении к образам искусственным — сходство по виду и форме, хотя по естеству в них наблюдается различие; отсюда образ и первообраз соединяются в одном и том же названии омонимически. Но так как это название берется, собственно, в применении к воплощению Слова, то безумцы стараются замолчать и извратить его. Когда речь отца явно не противоречит им, они ввиду того, что она благоприятствует им и имеет авторитет, стараются следовать учителю; а когда он становится им на пути, они всегда его избегают.