Творчество Н.С. Лескова 60-80-х годов XIX века - [12]

. Это очень точное определе­ние поэзии этого автора. Вы скажете: из вашего изложе­ния получается, что русская литература была дворянская, а не крестьянская. Совершенно верно. И очень долго оста­валась такой.

А вот культура, так называемая «дворянская культу­ра», создавалась не дворянами, а той самой крестьянской крепостной интеллигенцией, которая пользовалась вкуса­ми, запросами и представлениями дворянской среды. Вот здесь очень интересный стык. Технари допетровской эпо­хи не могли иметь такой вкус. Один источник, питавший наши художественные представления, - это Запад. Мы во­обще обезьяны, любим повторять то, что на Западе. Но там больше плохого, чем хорошего, а способность отсеять дур­ное и взять хорошее - это удивительная способность моло­дой нации. Другой источник - народная жизнь, мифы, сказки, песни, предания. И третий, великий источник, о котором никогда нельзя забывать, - религиозный. Пред­ставления, которые получал человек почти от рождения, кодекс «Не убий. Не прелюбодействуй. Не укради»¹ - он как тогда, так и сейчас не под силу людям, но привлекате­лен своей идеальностью. Впрочем, идеальность всегда сто­яла где-нибудь сбоку - и в XVIII, и в XIX реке.

Все, что сказано сейчас, относится к родителям Долинского, этим евангельским персонажам, которые пы­таются жить в мире по другим законам, и самому главно­му герою. Здесь его генеалогия, психология, жизненный путь. Обратим внимание, что все они «ушиблены» искус­ством и в большей степени - литературой. Долинский - герой особый, по своей духовной и душевной организации. Он сын благочестивой помещицы, которая все раздавала. Дети этих блаженных - утописты. Его мать - это вариант Юлиании Лазаревской XIX века. Но «Юлиания», обога­тив всех и свой собственный мир, пустила по миру своих детей, и только другие сердобольные люди, сострадатель­ные и любящие правду жизни, позаботились об этих де­тях. Дали возможность Долинскому кончить гимназию с золотой медалью, университет. Он стал уездным учителем гимназии, а потом писателем. Отзывчивый на всякое горе, на беду, на всякую необеспеченность, доверчивый как ре­бенок и без жизненного опыта, он встречается с такими фактами, которые, в сущности говоря, могут его погубить. И первый - это его женитьба.

Здесь начинается другая линия - линия мелкопоме­стных разорившихся дворян, которые живут Христа ради, т. е. не в прямом смысле слова, не с протянутой рукой, не на паперти, а попрошайничают у знакомых, у покровите­лей - и тем, конечно, приятно какой-нибудь дворяночке дать куш, а если у дворяночки есть еще девочки - дочки, или готовые наложницы - это совсем хорошо. Одна из та­ких девочек, Юленька, очень хорошо это делает - выка­чивает деньги из покровителя (ее маменька научила, как словечко сказать, ручку целовать, к коленочке присло­ниться, - школа не прошла даром). У нее самой никакого положения нет, а его необходимо создать, и она его созда­ет, окрутив вислоухого шалопая - такая она страдающая. Долинский не может не обратить на нее внимания. Юлень­ка его на себе женила. «Счастья он не ожидал, и его не по­следовало». Совсем впав в черную немощь, бедняга тер­пел-терпел и сбежал от жены в Петербург, а затем и за гра­ницу, в Париж. Русские люди любят убегать в Париж. Париж - самый дешевый и либеральный город в мире. И здесь он встречается с двумя русскими женщинами...

Вот это материал для целого романа, где можно на­писать о слабом сердце (ведь Долинский - безвольный че­ловек). Здесь угадываются черты Достоевского. Герой живет самой худшей формой жизни, но другого ничего нет, он научился жить в новых условиях - благо за плеча­ми университет, который всегда прокормит.

Все обойдены счастьем. Эта тема волнует Лескова. Долинский оказывается в западне случайности. Он «ли- берал-идеалист». Но жизнь предъявляет свои требования, а человек должен приспосабливаться.

Лесков в «Обойденных» берет самые пошлые ситуа­ции, обыденные. Этот роман можно рассматривать как ключ к массовой беллетристике, где прекрасно представ­лена фактография русской жизни. Для массовой беллет­ристики характерны натурализм, эмпирика, интриги. Она необходима в литературном процессе: литературу созда­ют не корифеи, они пользуются находками писателей-бел­летристов, в их произведениях - объединение художе­ственного опыта, собственного и чужого.

Творчество Лескова периода грани, исторической и художественной. «Смех и горе»

Произведения, о которых мы говорили, - произве­дения Лескова, сложившегося художника, но не сложив­шегося мыслителя. Сегодня мы обращаемся к произведе­нию того периода творчества Лескова, который можно назвать периодом грани - грани хронологической и идей­ной. До сих пор мы имели дело с произведениями, кото­рые критически рассматривали и оценивали события до 1861 года, причем, как всегда у Лескова, в них изобража­лись не исторические переживания, потрясения, проис­шествия, трагедии, а рассматривался вписанный в исто­рические события человек. Именно о человеке идет речь, и все происходящее с ним делается предметом социально- исторического анализа. После реформы 1861 года в твор­честве Лескова начинается очень важный период - про­исходит переоценка ценностей. В дальнейших произве­дениях речь пойдет о мире рациональном, мире расчета, торговли, предприимчивости, голи. Какой характер при­мут все эти черты? Как все это будет осуществляться? Лес­ков не может рассуждать легко и спокойно, его граждан­ская позиция обостряется, когда он изображает капита­листический мир. Приходит другая жизнь, энергичная, приходят новые представления. Это новое Лесков изобра­жает в цикле произведений, где все показано через быт. Но быт самый разнообразный, так что критики иногда не понимали, зачем он так делает. А он делает это для того, чтобы через быт разоблачить строй, уклад, всю жизнь рус­ского общества после реформы. Как и многие, Лесков на­деялся, что новые условия освобождают человека (капиталистический мир свободы), а свободы нет - то же при­теснение и поругание человеческой личности.