Творчество Н.С. Лескова 60-80-х годов XIX века - [10]
Но Истомин не подозревает, что, помимо побед над женщинами и девушками, бывают ситуации, когда женщина одерживает победу над мужчиной. Не ту ласковую победу плоти, для которой она создана, а другую - победу превосходящей силы сердца. Вот об этом лучше всех написано Лесковым. Ида приходит к Истомину и заставляет его написать письмо Шульцу с извинениями. Роман Прокофьевич, который вначале смотрит на нее, как охотник на хорошенького зверька, пытается взять любезный тон мужчины по отношению к женщине, подчиняется ее тону серьезного разговора и говорит, что он готов. <...>
Роман «Островитяне» необычен для Лескова. Петербургский пейзаж, особая интрига, персонажи выглядят так, как будто сошли со страниц автора «Преступления и наказания» и обработаны рукой Лескова. Везде виден стиль Достоевского: ахронологичность, обрывочность, все «а вдруг». У Лескова никогда не бывает вдруг: «Я ведь не романист, я - секретарь жизни». Лесков здесь словно состязается с Достоевским. Зачем это было нужно автору? И.В. Столярова>[1], которая действительно очень многое поняла в творчестве Лескова, ближе других подойдя к решению этой проблемы, тоже пока не ответила на этот вопрос.
Вообще лесковеды - люди особого склада. Собственно говоря, они только еще складываются в отдельную школу, потому что Лесков как писатель, как классик был в тени, и даже писали в какой-то юбилей, что он принадлежит второму ряду. Почему писателей надо делить по рядам - это на совести тех, кто так сказал. С точки зрения лесковеда, который занимается творчеством писателя не от юбилея к юбилею, а вплотную, скажу, что многие важные проблемы, связанные с его творчеством, все еще не решены.
Вот и нам с вами предстоит не только ставить, но и решать эти проблемы. Кажется, что «Островитяне» - это совершенно неожиданное явление, но это только кажется, потому что до романа «Островитяне» был написан еще один роман - «Обойденные» (1865), который я считаю предшественником «Островитян».
Почему Лесков стал писать романы? Ведь роман - самый худший жанр. Это бессильная попытка художника, пытающегося изобразить жизнь. Лесков видел себя секретарем жизни, который пишет хартию, навертывая ее на валик. А что в романе? Не жизнь, а взгляд художника. Например, в «Войне и мире» нас пленяет мир, идиллия дворянского быта. А Салтыков-Щедрин бунтует против этого подхода, он пишет роман «Господа Головлевы», где утверждает, что ничего этого не было, а норма - это Иудушка и Арина Петровна.
Что роднит Лескова с господствующей стихией романа? Он тоже не может вырваться из жанровой сетки эпохи. Салтыков-Щедрин в «Истории одного города» попытался разрушить жанр, но все-таки это произведение тоже роман, хоть и сатирический. «Война и мир» Толстого - тоже попытка вырваться за рамки жанра. Но философия истории и войны возникает эпизодически, все остальное - роман.
Заглавие романа - «Обойденные» - программное: герои обойдены счастьем. Эта обойденность всегда присутствует в русской литературе: у Достоевского, у которого новая жизнь, обещание счастья находятся за пределами романа. У Тургенева, у Толстого в эти годы мотива обой- денности нет, но в 70-80-е он появляется («Анна Каренина»). Лесков уже не удовлетворялся критикой нигилизма. По его мнению, отрицание всего не может быть пафосом русской жизни. Он пишет «Обойденные» - любовно- авантюрный роман в ключе Достоевского.
Мне очень интересно остановиться на замысле, композиции, героях. Первое, что бросается в глаза, - Лесков в какой-то степени пародирует Тургенева. Вы помните, что у Тургенева все начинается с хроники, с предыстории героев: «Дворянское гнездо», «Накануне», «Отцы и дети» - везде одно и то же. Герои делятся на аристократов и демократов. Лесков так же делает в начале романа. Он изображает старинную дворянскую фамилию времен Потемкина - князя Сурского, аристократа, не ограниченного никакими законами, принципами, кроме одного - он князь, и ему все позволено. Писатель упоминает его привязанности, сердечные похождения, детей, законных и незаконных. И весь этот страшный конгломерат русской придворной жизни, жизни русского двора он неожиданно для героя обрывает: Потемкин сходит со сцены - фавориты оказываются не у дел. И теперь один путь - в деревню, где Сур- ский может быть первым. Он никого не принимает, не потому что не может, а потому что не хочет: как он будет принимать людей, которые стоят ниже его, а выше его никто не стоит, по мнению героя.
Результат самый трагический: опьяненный своей прошлой славой, за которую он держится как за настоящее, в бешенстве раздражения и в припадке гнева умирает. Автор уверен, что так можно кончить роман, не доведя героя до какой-то дальнейшей точки в повествовании. Вообще у Лескова здесь, как у Достоевского: помните такой прием - «авдруг»? «Вдруг» вошел, «вдруг» что-то произошло, «вдруг» умер. Все произведения Достоевского ахронологичны, вне времени, события расположены не по времени, а в обратном порядке, словно это кинематографическая лента, которая вертится в обратную сторону. У Лескова здесь та же манера, только он не пускает эту ленту обратно, а просто обрывает ее, обрывает часть романа. Лесков не сомневается, что таким «вдруг умирает» можно оборвать повествование. Получается неизвестность: пропал, исчез, никому не нужен... Зачем это автору? А затем, что жизнь бесконечно сложна. И эта сложность жизни должна быть воспроизведена сложностью сюжета. Человек, какое бы он место ни занимал на социальной лестнице, подчиняется не социальным законам, а живет по законам сердца, - в этом Лесков убежден. И как только он им изменяет, как только закон сердца перестает действовать - герой гибнет. Так начинается этот роман.
Впервые опубликовано в кн.: Русская литература XIX века и христианство. М.: Изд-во МГУ, 1997. С. 292.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мне предложили изложить биографический очерк, касающийся лично меня. Откровенно говоря, я не знаю, какой интерес это представляет. Думаю, что никакого. Кому представляет, так это единственно мне. Мне интересно услышать себя, свой голос, мнение о себе много лет спустя, когда, кажется, все осталось где-то там, далеко- далеко позади. Итак, я рассказываю.
Печатается по Сб. Филологический факультет МГУ 1950–1965. Жизнь юбилейного выпуска (Воспоминания, документы, материалы). — М.: Редакция альманаха "Российский Архив", 2003. Печатается с изменениями.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В новой книге известного слависта, профессора Евгения Костина из Вильнюса исследуются малоизученные стороны эстетики А. С. Пушкина, становление его исторических, философских взглядов, особенности религиозного сознания, своеобразие художественного хронотопа, смысл полемики с П. Я. Чаадаевым об историческом пути России, его место в развитии русской культуры и продолжающееся влияние на жизнь современного российского общества.
В статье анализируется одна из ключевых характеристик поэтики научной фантастики американской Новой волны — «приключения духа» в иллюзорном, неподлинном мире.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.